сентября, снял его с должности.
 Два месяца генерал Кубаткин провел в резерве Управления кадров МГБ, а в ноябре 
того же 1946 года отправился начальником областного управления в Горький.
 Когда затеялось «ленинградское дело» и по всей стране стали искать выходцев из 
Ленинграда, занявших высокие посты, Кубаткина в марте 1949 года уволили из 
органов госбезопасности «за невозможностью дальнейшего использования и с 
передачей на общевоинский учет». Его утвердили заместителем председателя 
Саратовского облисполкома.
 Но это было лишь начало.
 Его преемник в Ленинграде, генерал Дмитрий Гаврилович Родионов, раскопал 
материалы о том, что второй секретарь Ленинградского горкома Яков Капустин в 
1935 году, когда он был помощником начальника цеха на Путиловском заводе, 
стажировался в Англии на заводах «Метрополитен-Виккер». У Капустина как будто 
бы сложились близкие отношения с англичанкой, которая учила его языку и 
предлагала остаться. Генерал Родионов доложил, что эти факты «заслуживают 
особого внимания как сигнал возможной обработки Капустина английской разведкой».

 Выяснилось, что материалы докладывались члену политбюро и первому секретарю 
Ленинградского обкома Андрею Александровичу Жданову в 1939 году и были сочтены 
недостойными внимания. Тогда Кубаткин материалы оперативного учета приказал 
уничтожить, поскольку по инструкции не имел права собирать документы подобного 
рода на партийных работников такого ранга. Теперь это решение было сочтено 
попыткой скрыть шпионскую деятельность Капустина.
 21 июля 1949 года министр госбезопасности Абакумов отправил рапорт генерала 
Родионова Сталину, и тот дал санкцию на арест Кубаткина и Капустина. С них 
началось уничтожение ленинградских кадров.
 Дело Кубаткина рассмотрело Особое совещание при МГБ, и за «преступное 
бездействие» ему дали двадцать лет. Но почти сразу против него начали новое 
дело — его пристегнули к основной ленинградской группе.
 27 октября 1950 года военная коллегия приговорила Кубаткина к расстрелу, и в 
тот же день его предали смерти. Осудили его жену и сына-студента, мать и сестру 
выслали из родных мест как социально опасных…

 ПАВЕЛ ФЕДОТОВ. КОМИТЕТ ИНФОРМАЦИИ — НАШЕ ЦРУ

 Вместо Кубаткина 7 сентября 1946 года разведку возглавил генерал-лейтенант 
Павел Федотов. За день до этого его утвердили заместителем министра 
госбезопасности.
 Павел Васильевич Федотов родился в Петербурге в декабре 1901 года в семье 
кондуктора конки. Он окончил трехклассное начальное училище, потом 
четыреклассное училище имени Д.И. Менделеева, работал раскладчиком — 
упаковщиком газет в экспедии Главпочтамта.
 В феврале 1919 года его призвали в армию. Он служил политруком роты 1-го 
Революционного дисциплинарного полка. После расформирования полка Федотова 
оставили в Особом отделе 8-й армии цензором-контролером.
 В январе 1921 года его взяли в ВЧК. Он работал сотрудником Грозненской 
окружной ЧК, потом в Чеченской областной ЧК, с 1927 года — в полномочном 
представительстве ОГПУ по Северному Кавказу (оно располагалось в 
Ростове-на-Дону).
 Павел Васильевич служил в секретно-политическом отделе, который занимался 
борьбой с политической оппозицией, а в реальности плодил липовые дела по 
обвинениям в троцкизме, вредительстве и антисоветских заговорах.
 Федотов трудился под руководством крупного чекиста Ефима Григорьевича 
Евдокимова. Он и придумал печально знаменитое «шахтинское дело» («вредительская 
организация буржуазных специалистов в Шахтинском районе Донбасса»), о котором 
страна узнала, прочитав 12 марта 1928 года газету «Известия»:
 «На Северном Кавказе, в Шахтинском районе Донбасса, органами ОГПУ при прямом 
содействии рабочих раскрыта контрреволюционная организация, поставившая себе 
целью дезорганизацию и разрушение каменноугольной промышленности этого района…
 Следствием установлено, что работа этой контрреволюционной организации, 
действовавшей в течение ряда лет, выразилась в злостном саботаже и скрытой 
дезорганизаторской деятельности, в подрыве каменноугольной промышленности 
методами нерационального строительства, ненужных затрат капитала, понижении 
качества продукции, повышении себестоимости, а также в прямом разрушении шахт, 
рудников, заводов».
 В реальность обвинений верили почти все за малым исключением. В октябре 1928 
года умер известный ученый-металлург, член-корреспондент Академии наук Владимир 
Ефимович Грум-Гржимайло, у которого когда-то работал молодой Артузов.
 Его предсмертное письмо было опубликовано в эмигрантской печати: «Все знают, 
что никакого саботажа не было. Весь шум имел целью свалить на чужую голову 
собственные ошибки и неудачи на промышленном фронте… Им нужен был козел 
отпущения, и они нашли его в куклах шахтинского процесса».
 Дело, придуманное северокавказскими чекистами, должно было показать стране, 
что повсюду действуют вредители, они-то и не дают восстановить промышленность и 
вообще наладить жизнь. А вредители — бывшие капиталисты, дворяне, белые офицеры,
 старые специалисты. Некоторые из них — прямые агенты империалистических 
разведок, которые готовят военную интервенцию…
 Ефима Евдокимова в благодарность за успешную работу перевели в центральный 
аппарат начальником секретно-оперативного управления и членом коллегии ОГПУ. В 
1934 году Сталин сделал его первым секретарем Северо-Кавказского крайкома