оргсекретаря, куда назначил своего человека
 В 1920 году при Коминтерне была организована Военная школа для подготовки 
курсантов, которые впоследствии могли бы стать военными организаторами в своих 
партиях. Она существовала два года, после чего была распущена, а ее лучшие 
курсанты переданы военному ведомству РСФСР.


* * *

 После III конгресса Коминтерна значительно расширил свою деятельность 
Информационный отдел. Он, наряду с другими отделами, работал во взаимодействии 
с советскими спецслужбами. С одной стороны, он снабжал их необходимой 
информацией, с другой стороны, они иной раз делились с ним своей. 27 апреля 
1922 года начальник Разведывательного управления штаба РККА сообщал секретарю 
ИККИ Матиасу Ракоши, что «его ведомство имеет возможность иногда получать копии 
информационных бюллетеней германской и польской контрразведок, в которых дается 
освещение работы коммунистических партий и профсоюзов в упомянутых странах, 
вплоть до сообщений о взятии на учет партийных работников». ИККИ, по 
согласованию с германской и польской секциями, должен был выделить «доверенных 
товарищей», которым предстояло «на месте — в Разведывательном управлении — 
знакомиться с подобными материалами, делать из них необходимые выписки и т.д.».
 В целях улучшения информационной работы в 1921 году была создана еще одна 
структура: «Информационное бюро» — Статистико-экономический институт в Москве с 
отделениями в Берлине и Лондоне. В замечаниях В.И. Ленина на плане организации 
Информационного бюро говорилось, что институт должен быть легальным для 
Западной Европы и Америки, находиться в Германии, посвящать 20% рабочего 
времени экономическим и социальным вопросам, а 80% — уделять политическим 
вопросам, информации по заданиям ИККИ, получать в том числе и конспиративные 
материалы…


* * *

 Однако основным центром зарубежной разведывательной работы продолжал 
оставаться ОМС. В 1921—1922 годах им были созданы новые или реорганизованы 
существующие конспиративные пункты связи в Австрии (Вена), Швеции (Стокгольм), 
Норвегии (Варде), Китае (Шанхай).
 ОМС и его пункты связи нелегально переправляли в Москву и обратно людей и 
грузы, издавали и распространяли агитационную литературу, занимались 
изготовлением поддельных паспортов, организацией явочных квартир.
 Из-за того, что у абсолютного большинства компартий не было опыта ведения 
строго законспирированной работы в области связи, пришлось вести эту работу 
«сверху вниз» и замкнуть руководство ею на ОМС. Пункты связи в странах 
подчинялись непосредственно только ОМС, они были ограждены от какого-либо 
контроля со стороны руководства компартий соответствующих стран. Не вмешиваясь 
и не влияя на работу пунктов связи, руководители компартий выполняли в то же 
время отдельные просьбы заведующих этими пунктами. Такое положение сохранялось 
до тридцатых годов, когда руководители компартий стали не только активно 
привлекаться центром к работе пунктов связи, но и нередко сами выполняли эту 
работу.
 Основных работников пунктов связи ОМС назначал, главным образом, из числа 
функционеров не стран местонахождения пункта, а других партий, часто из числа 
эмигрантов. Это обостряло психологическую напряженность и резко повышало 
степень риска и возможность провалов из-за усиливавшихся полицейских репрессий. 
Частые челночные рейсы курьеров также могли вызвать подозрения у полиции. 
Зачастую курьеры были не простыми «почтальонами», а имели для передачи 
серьезные устные поручения руководства, порой выполняли даже контрольные 
функции. Поэтому они подбирались из числа умных, толковых коммунистов, хороших 
конспираторов. С «должности» курьера начинал свой боевой путь замечательный 
советский разведчик А. Дейч, будущий вербовщик Кембриджской и Оксфордской 
агентуры.
 Но какими бы толковыми и изворотливыми ни были курьеры, провалы все же были. 
Это привело в 1923 году к необходимости использования ОМСом фельдъегерской 
службы Государственного политического управления (ГПУ), преемника ВЧК. В апреле 
1923 года новый заведующий ОМС П. Вомпе и начальник фельдъегерского корпуса П. 
Митрофанов подписали соглашение «на предмет использования фельдъегерской связи 
ГПУ для нужд отдела международной связи». В соглашении указывалось, что ОМС 
должен давать своим органам «распоряжения о выдаче местным отделам ГПУ 
соответствующих полномочий на право получения корреспонденции ОМСа». ОМС должен 
также «сообщать в фельдкорпус ГПУ дислосведения о расположении своих местных 
органов и всякие последующие изменения расположения таковых для включения в 
расписание маршрутов». Таким образом, ГПУ располагало полной картиной 
дислокации всех пунктов ОМС на территории СССР и других стран.
 В порядке взаимодействия ГПУ через ОМС предупреждал гостей Коминтерна об 
опасностях, ожидающих их при возвращении на родину (обыски или аресты на 
границе, готовящиеся преследования полиции). ИНО ГПУ, руководимый Трилиссером, 
запрашивал у ОМС сведения о деятелях зарубежных партий, прибывающих в СССР, а 
также обеспечивал ОМС интересующими его разведку данными.
 13 мая 1922 года Трилиссер писал О. Пятницкому: «Некоторые из материалов, 
получаемые от наших резидентов из-за границы, могущие заинтересовать Коминтерн,