что, несмотря на повышенный интерес ФБР, он вне подозрений.
 Последняя встреча прошла 6 октября 1949 года. На ней Раймонд заговорил о своем 
внезапно «воскресшем» брате, который сначала погиб на фронте, а теперь готов 
работать на советскую разведку. Да и он сам не прочь продолжить сотрудничество. 
Понятно, что такое поведение агента выглядело странным.
 Больше встреч с Раймондом не проводилось, хотя он и продолжал приходить.
 По мнению А. Феклисова, «Голд начал сотрудничать с ФБР в первой половине 1948 
года. С его помощью ФБР надеялось, не торопясь, чтобы не спугнуть советских 
разведчиков и их американских источников, проследить за их шпионской 
деятельностью и, по возможности, задокументировать ее, чтобы потом арестовать 
всех с поличным. Полностью этот план реализовать не удалось, поскольку в 
1947—1948 годах большинство нашей агентуры было законсервировано.
 Тем не менее ФБР имело возможность выжать из Г. Голда всю информацию, которой 
он располагал о деятельности советской разведки и об агентах. ФБР узнало от 
Голда все, что ему было известно к началу 1949 года. Уже тогда он выдал 
контрразведке К. Фукса и Д. Грингласса» [354] .
 После ареста 23 мая 1950 года Г. Голда советская разведка начала эвакуацию 
агентов, которые входили в группу Ю. Розенберга.
 К сожалению, спасти удалось не всех. В Советский Союз попали только Д. Барр и 
А. Сарант. М. Собел был арестован и осужден. Судьба У. Перла не ясна. Возможно, 
что еще несколько агентов так и не были раскрыты ФБР.
 А теперь вернемся непосредственно к самим супругам Розенберг.
 На сегодняшний день в распоряжении исследователей, помимо полностью 
рассекреченных документов операции «Венона», имеются стенограмма судебных 
заседаний, а также значительная часть следственных материалов, рассекреченных в 
ответ на иски, предъявленные к ФБР на основании закона о свободе информации 
сыновьями Ро-зенбергов — Майклом и Робертом, а также юристами и учеными. И хотя 
эти материалы представляют десятки томов с сотнями тысяч страниц, для 
исследователей до сих пор многое остается недоступным, в том числе протоколы 
допросов свидетелей обвинения, а также оперативные материалы, способные 
окончательно пролить свет на то, как готовилось обвинение.
 Первый выпуск материалов «Веноны», состоявшийся еще в июле 1995 года, включал 
49 фрагментарных переводов телеграмм, как было официально объявлено, 
относящихся к атомному шпионажу. Что же говорят расшифрованные фрагменты 
сообщений советской разведки о роли Ю. Розенберга в добыче американских ядерных 
секретов?
 В телеграмме от 21 сентября 1944 года сообщалось о том, что Либерал 
рекомендует жену своего шурина, Р. Грин-глас, на роль хозяйки конспиративной 
квартиры. А также о том, что Либерал узнал от нее: призванный в армию Д. 
Грингласс работает на «атомном» объекте в Санта-Фе, штат Нью-Мексико. В 
небольшом расшифрованном фрагменте телеграммы от 3 ноября супруги Гринглас 
упоминаются уже под псевдонимами Оса и Шмель. Телеграмма от 14 ноября сообщала, 
что Оса согласилась сотрудничать в привлечении Шмеля и по его приглашению 
отбывает 22 ноября в район Лагеря-2 (кодовое название Лос-Аламоса).
 Во фрагменте телеграммы от 13 декабря говорится о том, что Оса и Калибр (новый 
псевдоним Грингласса) пока остаются на связи у Либерала. В телеграмме от 16 
декабря говорилось о возвращении Осы из поездки к мужу, который выразил 
готовность «помочь пролить свет на работу в лагере-2, и его приезде в Нью-Йорк 
в январе. Ссылаясь на свое „невежество в данном вопросе“, Либерал выразил 
пожелание, чтобы „с Калибром встретился наш человек и лично расспросил его“. 
Калибр также сообщил, что в лагере работает «Оппенгейм (Р. Оппенгей-мер — 
американский физик. —  Прим. авт.) из Калифорнии и Кистяковски». Телеграмма от 
8 января 1945 года сообщает о приезде Калибра в отпуск в Нью-Йорк и передаче им 
«написанного от руки описания лагеря-2 и известных ему фактов о его работе и 
персонале»… На этом имеющиеся в «Веноне» факты относительно «преступления века»,
 как его позже назовет директор ФБР Д. Э. Гувер, обрываются.
 Хотя были и другие факты о работе Ю. Розенберга по линии советской 
научно-технической разведки. В тех же 49 фрагментах телеграмм «Веноны» 
проглядывается имевшаяся у Либерала сеть, в которую входили четверо 
агентов-источников, дававших советской разведке материалы по радиоэлектронике и 
авиационной технике. Это — отдельная сеть и отдельная история, не имевшая 
отношения к атомной цепочке (о ней рассказано выше). На фоне уже имевшихся к 
тому времени у советской разведки важных источников по атомной проблематике 
привлечение механика Грингласса можно объяснить лишь известной 
подозрительностью Сталина и его окружения, требовавших от разведки перепроверки 
и подтверждения информации, получаемой от физиков.
 «Венона» и рассекреченные материалы ФБР неопровержимо свидетельствуют об 
отсутствии достаточных оснований для ареста жены Розенберга. Более того, из 
имевшегося в распоряжении ФБР расшифрованного фрагмента телеграммы от 27 ноября 
совершенно ясно, что «из-за слабого здоровья» Э. Розенберг не работает, то есть 
не сотрудничает с разведкой. Об этом же свидетельствует и то, что ни в одной из 
расшифровок «Веноны» она не фигурирует под псевдонимом. Таким образом, ФБР было 
заранее известно, что единственная ее вина заключалась в том, что она разделяла 
взгляды мужа и что-то знала о его деятельности.
 По всем меркам вынесенный Розенбергам приговор был беспрецедентным. Даже Фукс, 
признавшийся в передаче СССР атомных секретов, которые по крайней мере на два 
года ускорили создание Советским Союзом собственного атомного оружия, был 
приговорен к 14 годам тюремного заключения: британское правосудие учло, что он 
работал на военного союзника, а не на врага. Ю. Розенберга же, в годы войны 
сотрудничавшего с разведкой союзника США по антифашистской коалиции, судили по