17 из которых погибли и 98 получили ранения в ходе перестрелки, завязавшейся 
между пакистанскими солдатами и преступниками.
 Мы привели только три случая гибели десятков людей от рук террористов, назвали 
три адреса: Ленинград, Валлетта, Карачи. Тысячи миль между ними — Северо-Запад 
Европы, Средиземноморье, Азиатский континент. Но их объединяет то, что люди 
оказались не только заложниками воздушных бандитов, но и невольными жертвами 
малоопытных, неподготовленных бойцов спецслужб.
 Как не вспомнить предупреждение полковника Чарльза Беквита: нельзя частично 
заниматься борьбой с террором, даже талантливый дилетант не сможет соперничать 
с ними; только профессионалы способны на равных вести бой с международными 
террористами.
 Оставим в покое ошибки египетских и пакистанских коммандос. Но как случилось, 
что у нас, при существовании мобильной, высокопрофессиональной группы 
антитеррора, имеющей достаточно богатый опыт борьбы с воздушными бандитами, 
разыгралась эта кровавая бойня?
 Вспомним, что в первые же минуты после посадки террористы увидели солдат с 
оружием, бегущих к самолету, вспомним выпрыгивающих из горящего лайнера 
пассажиров, которых принимали за бандитов и встречали на земле ударами 
прикладов. Как это далеко от профессионализма, как не похоже на умелые, 
расчетливые действия «Альфы»…
 В том-то и весь секрет трагедии под Ленинградом 8 марта 1988 года — группа 
«Альфа» не имела к этому ровным счетом никакого отношения. Захваченный самолет 
взорвался в тот момент, когда вертолет «Альфы» заходил на посадку на аэродроме 
Вещево. Бойцы приникли к иллюминаторам, увы, уже было поздно. Им осталось 
только постоять у догорающего остова самолета. Они были единственными людьми, 
кто мог с самого начала помочь заложникам. Однако нашлись «ответственные 
работники», которые, приняв сообщение о захвате самолета, быстро смекнули: дело 
особой сложности не представляет, какие-то юные музыканты во главе со своей 
мамой, вооруженные обрезом, захватили самолет. Соберем силы, припугнем, 
смотришь, можно и дырочку для ордена вертеть. Широкая грудь «ответственных» так 
и осталась без орденов. Но оказались смертельно раненными ни в чем не повинные 
люди. Или, быть может, это чужая боль? Только кто даст гарантию, что завтра она 
не станет нашей болью, когда пуля террориста настигнет нас с вами? Никто такой 
гарантии не даст.
 Потому хотелось бы вспомнить заново, как все это было в весенний день 1988 
года. Не только вспомнить, но и навсегда сохранить в памяти. Может статься, 
скоро в полет. Конечно, трудно поверить на тихой, благословенной земле, что 
внезапно обрушатся на тебя такие страсти-мордасти, но ведь пилоты и пассажиры 
самолета «Ту-154» № 85413, следующего из Иркутска, тоже не верили… Даже получив 
угрожающую записку: «Следовать в Англию (Лондон). Не снижаться. Иначе самолет 
взорвем. Вы находитесь под нашим контролем» — бригадир бортпроводников Ирина 
Васильева не поверила. Так и сказала командиру корабля Валентину Куприянову, 
мол, не пойму, может, столь оригинальная шутка по случаю 8 Марта?
 Командир корабля не разделял оптимизма бортпроводницы. Он отдал ясные и четкие 
команды: с этого момента в пилотскую кабину не входить, связь поддерживать по 
телефону, выяснить, действительно ли реальна угроза, что конкретно требуют 
террористы?
 Всего через несколько минут девушки поняли справедливость слов Куприянова. 
Когда Тамара Жаркая и Ирина Васильева появились во втором салоне, в конец 
которого ушли после посадки в Кургане Овечкины, они увидели направленные в 
грудь стволы охотничьих обрезов.
 — Вдвоем не подходить! Одной оставаться на месте! — раздался окрик.
 15.01. Главный центр управления воздушным движением получил информацию из 
Ленинграда: на траверзе Вологды вооруженными преступниками захвачен самолет 
«Ту-154». Высота полета 11 600 метров .
 …Бандиты обнаружили себя после вылета из Кургана. Пассажиры хвостового отсека 
с удивлением увидели, что молодой человек в сером свитере и фетровом берете не 
пускает людей в туалет. Не пустил женщину, потом ребенка. Не успел подняться со 
своего места мужчина, как услышал резкую команду: «А ну сядь!..» Он обернулся — 
два парня подняли обрезы и направили их в пассажира.
 15.15. Борт самолета № 85413 информировал «Землю»: в салоне 11 угонщиков. 
Остаток топлива на 1 час 35 минут полета.
 Кто они, угонщики? Многодетная семья Овечкиных из Иркутска. Здесь их хорошо 
знали: газеты, радио, телевидение не раз рассказывали о талантливых ребятишках, 
создавших семейный диксиленд «Семь Симеонов». У ансамбля было достаточно 
меценатов — областные руководители гордились: как же, не в прославленных 
консерваториях, а в рабочей «глубинке» подрастают истинные таланты. Считали, 
что появление Овечкиных на сцене повышает престиж местных органов культуры.
 В рекламе «Симеонов» не было границ: Восточно-Сибирская киностудия сняла о них 
документальный фильм. Юных музыкантов устроили в Иркутское училище искусств, 
потом обком выбил места в Институте имени Гнесиных.
 Только учиться по-настоящему музыке оказалось некогда, грянули гастроли: 
сначала в Москве, Кузбассе, потом за рубежом — в Японии. А по возвращении 
оттуда учиться уже не хотелось. Старшие быстро поняли, что свалившаяся на их 
головы нежданно-негаданно популярность может дать богатые дивиденды. Какое уж 
тут творчество — успеть бы побольше урвать, пока не подросли в семье самые 
младшие. В них-то все и дело: вырастут — будет обычный ансамбль. А так — с 
изюминкой, дети вызывают умиление слушателей.
 Институт Гнесиных, едва отучившись семестр, пришлось бросить.
 Окончательно вскружила голову Япония. «Симеоны» вернулись с гастролей в полной