тов мы взрывали их на подступах к Йоханнесбургу. Шуму было 
много. Возможно, в результате взрывов и образовалось несколько алмазов, но в 
огромных воронках от взорванных бомб мы не нашли ни одного.

Летом 1981 года я покинул Южную Африку. Уезжать не хотелось, но впереди меня 
ждал Кембридж.




Глава 2. Подготовка





Завершилась жаркая майская неделя, заканчивались пьяные сборища, которые 
выпускники устраивали в саду, отмечая успешную сдачу выпускных экзаменов. Я 
только что покинул вечеринку студентов колледжа "Киз", на которой мой научный 
руководитель сообщил мне, что по итогам выпускных экзаменов по курсу 
авиационного машиностроения решением педсовета мне присужден диплом с отличием. 
Вечернее солнце, бросающее косые лучи на территорию "Гонвилла", усугубляло 
эффект чрезмерной дозы довольно крепкого "Пимза". Меня клонило в сон, и я решил 
вернуться в свою комнату.

– Томлинсон? – окликнул меня кто-то. – Вы ведь Томлинсон, верно? Я обернулся и 
увидел доктора Кристофера Пилчарда, наставника по курсу юриспруденции. Он 
обращался ко мне из открытого окна своего кабинета на первом этаже. Его лицо 
было мне знакомо, но мы никогда не общались, и потому меня удивило, что ему 
известна моя фамилия. В колледже Пилчарда узнавали по рыжему парику, который он 
не снимал с тех пор, как облысел, – последствие велосипедной аварии, 
случившейся много лет назад. Будучи слегка навеселе, я с трудом удержался от 
соблазна пощупать его искусственные волосы.

– Томлинсон, вы уже думали о том, чем будете заниматься, когда покинете наше 
заведение?

– Да, сэр, – осторожно отвечал я, недоумевая, почему его это интересует. – Я 
поступлю на службу в морскую авиацию.

Пилчард презрительно фыркнул, словно не одобрял профессию военного.

– Послушайте, Томлинсон, если вдруг передумаете и пожелаете попробовать себя в 
какой-то другой сфере государственной службы, дайте мне знать. – С этими 
словами он нырнул назад в свой кабинет, осторожно, чтобы не зацепиться париком 
за переплет, убрав голову из окна.

Польщенный, я продолжал путь к своему корпусу. Мне только что сделали 
замаскированное предложение стать сотрудником британской разведывательной 
службы, более известной под своим кодовым наименованием военного времени – МИ-6.
 В каждом колледже Оксфорда и Кембриджа, да и в других ведущих университетах 
Великобритании имелся свой вербовщик вроде Пилчарда – преподаватель-ставленник 
МИ-6, выискивающий для британской разведки подходящие кандидатуры. Вербовщики 
Оксфорда и Кембриджа на протяжении ряда поколений поставляли МИ-6 подающих 
надежды патриотов, которых они отбирали умело и осмотрительно. Но система не 
всегда срабатывала безошибочно – Филби, Маклин и Берджесс были завербованы в 
МИ-6 таким же образом.

Предложение Пилчарда меня заинтриговало. В открытое окно моей комнаты на 
верхнем этаже струился вечерний свет, а я лежал на своей узкой кровати и 
размышлял, почему из всех выпускников выбрали именно меня.

Когда я поступал в университет в 1981 году, мои планы не ограничивались только 
учебой. Мой дядя в Южной Африке в свое время был членом эскадрильи 
Кембриджского университета – аэроклуба под эгидой ВВС Великобритании, и он 
настоятельно советовал мне вступить в него. Разве мог я упустить шанс научиться 
летать, как настоящий военный летчик, тем более что за это еще и платили 
небольшое жалованье? Аэроклуб заменял мне и факультативы, и всякую иную 
общественную деятельность. Азы летного мастерства мы осваивали на "бульдоге" – 
надежном учебном двухместном самолете. Мой инструктор, капитан авиации Стэн 
Уитчелл, в ту пору один из старейших действующих офицеров ВВС, в качестве 
летчика-истребителя участвовал в операции "Битва за Англию". Два раза в неделю 
я сбегал с лекций по специальности и на велосипеде отправлялся брать уроки 
пилотирования на аэродром Маршалла, находившийся в семи километрах от центра 
Кембриджа.

Другим моим увлечением стало подводное плавание, к которому я пристрастился под 
влиянием фильмов Жака Кусто. Пройдя необходимую подготовку в университетском 
клубе, пасхальные каникулы я провел на Корнуолле, днем обследуя рифы и обломки 
погибших судов в холодных мутных водах Ла-Манша, а вечерами напиваясь крепкого 
местного пива в пабах старых рыбацких деревушек, жители которых промышляли 
контр