|
962 году вместе с сыном Мэтью, которому тогда еще не исполнилось и года,
родители эмигрировали в Новую Зеландию. Они поселились в Гамильтоне на острове
Северный, где отец устроился на работу консультантом в Министерстве сельского
хозяйства Новой Зеландии. Вскоре после их приезда, в 1963 году, родился я, а в
1964 году – Джонатан, мой младший брат. Молодой семье с маленькими детьми в
Новой Зеландии, мирной стране с чудесным климатом и обширными пространствами,
было обеспечено идиллическое существование, и отец мечтал остаться там навсегда,
но мать хотела, чтобы мы получили образование в Англии.
По возвращении на родину в 1968 году отец нашел работу консультанта по вопросам
сельского хозяйства в районе, в то время называвшемся графством Камберленд.
Родители приступили к поискам постоянного жилья и в одной из деревень в
нескольких милях от Пенрита наткнулись на старый каретный сарай. Строение было
скромных размеров и в плохом состоянии, но оно находилось в огромном саду с
просторными надворными постройками. Матери понравился большой сад, который она
сочла отличной игровой площадкой для трех своих юных сыновей. Отец, обожавший
мастерить и строить своими руками, рассматривал усадьбу как полигон для
приложения своих талантов. Они собрали все деньги, какие имели, заложили все
что можно, и вскоре после моего пятого дня рождения мы переехали в этот дом.
Мать пошла работать учителем биологии в среднюю школу Пенрита.
На первых порах мы с братьями посещали местную начальную школу, но потом
родители решили, что средние школы в районе не дают должного образования. Мэтью,
старший из детей, сдал вступительные экзамены в частную школу и был принят на
обучение с правом получения стипендии в "Барнард-Касл", привилегированную
частную среднюю школу возле Дарема в северо-восточной Англии. Учиться там он
начал в 1972 году, а через год в "Барнард-Касл" поступил и я, тоже на правах
стипендиата. Спустя два года к нам присоединился Джонатан. Хотя учились мы и
бесплатно, родителям все равно ежегодно приходилось отчислять за нас школе
определенную сумму, что было весьма накладно для семейного бюджета. Кроме того,
определив нас в "Барнард-Касл", они жертвовали не только деньгами, но и
душевным спокойствием, поскольку мы все трое ненавидели свою школу.
В "Барнард-Касл" большое внимание уделялось спорту, в частности, регби. Будучи
учеником младших классов, я несколько раз входил в школьные команды по регби и
плаванию, но позже утратил интерес к спорту. Наша частная школа исповедовала
строгий режим, что у многих учеников вызывало недовольство. Каждый пункт
распорядка дня обозначался звонками – занятия в классах, прием пищи, подготовка
домашних заданий, приготовление ко сну, отбой, посещение часовни.
Жизнь под диктовку. Приятные моменты там тоже были, но главные впечатления,
вынесенные мною из "Барнард-Касл", – это холод, голод и скука. Особенно
утомляли службы в часовне, которую в будни мы посещали один раз в день, а по
воскресеньям – дважды.
Пережить все это помогали каникулы, особенно летние. Через деревню протекала
речка Идеи. Я часами торчал на мосту с местными мальчишками, вырезая свои
инициалы на парапете, или гонял на велосипеде. Летом после обеда мы подолгу
резвились в реке – купались, перебирались через пороги на старых автомобильных
баллонах. Меня интересовала техника, и я много времени проводил в мастерской
отца, размещавшейся в большом сарае возле нашего дома, где с удовольствием
возился с его инструментами, каждый раз вымазываясь до неузнаваемости. Из
металлолома и мотора от старого черпакового подъемника фирмы "Бригз энд
Стрэттон", вызволенного с соседней фермы, мы соорудили коляску, которой мучили
газон – детище матери. К коляске мы присоединили старый мотороллер "Ламбретта",
тоже немедленно разобранный на части и переделанный. В саду хватало места
только на то, чтобы запускать его на третьей скорости, поэтому однажды, когда
родителей не было дома, я выкатил свое изобретение на деревенскую дорогу с
намерением испытать его полную мощность. В результате я едва не врезался в
автомобиль ворчливого почтмейстера, за что тот несколько лет злился на меня.
Школа нечасто дарила мне радость, но тем не менее я занимался упорно,
старательно и заработал стипендию Кембриджского университета, где собирался
изучать инженерное дело. По окончании школы у меня выдался свободный год,
который я провел в Южной Африке, работая на компанию "Де Бирс", куда меня
устроил брат отца – научный сотрудник фирмы, занимающейся добычей и обработкой
алмазов. Чистое, синее небо, бескрайние просторы африканских высокогорных
степей, хорошая пища и вино явились приятным разнообразием для ученика
"Барнард-Касл", воспитанного в спартанских условиях. На инженерный факультет
Кембриджского университета набирались студенты, владевшие навыками рабочих
профессий, – это было одно из главных требований к поступающим, – поэтому
первые несколько месяцев на службе в "Де Бирс" я осваивал токарный станок и
сварочный аппарат. Потом мне поручили интересный проект.
Природные алмазы образуются в земной коре из чистого углерода под воздействием
высокого давления при высокой температуре. Сотрудники "Де Бирс" выдвинули
теорию получения алмазов искусственным путем при взрывах под действием
возникающих на мгновение требуемых температуры и давления. Мне поручили
провести необходимые исследования. Несколько месяцев я с удовольствием
проектировал и конструировал бомбы из пластиковой взрывчатки, одна другой
мощнее, с сердечником из измельченного углерода. С помощью южноафриканских
военных специали
|
|