Я знаю, что для                вас и для ваших друзей, щирых патриотов, 
Винниченко и Петлюра являются                лучшими представителями 
украинского дела. Но, по-моему, украинское                дело должно быть 
революционно-освободительным делом самих тружеников,                без 
немецкого царя, который бросил весь немецкий народ в кровавую                
бойню... Вот почему я не думаю, что революционно-повстанческое движение         
       под моим руководством может найти общий язык с этой Украинской 
Директорией;                тем более что нам, повстанцам-махновцам, неизвестна 
еще программа                Украинской Директории, равно как и то, кем она 
избрана. Украинское                революционное повстанчество имеет перед 
собою в настоящее время                одну задачу: окончательно деморализовать 
и разбить немецко-австрийские                армии на Украине и раздавить 
гетманщину. Дело великое, уже повстанчеством                начатое. Менять его 
на задачи Директории революционному повстанчеству                не придется. 
Директория ничего живого и здорового, связанного с                чаяниями 
украинских тружеников, не даст, даже если бы и стремилась                к тому.
 По примеру всех либеральных правительств, какие иногда бывают                в 
республиканских странах, она скоро сделается поборницей прав буржуазии          
      как класса материально богатого и выгодного для правителей. Она           
     скоро запутается в буржуазных делах и потеряет тот 
социалистически-демократический                характер, какой, вы верите, 
Винниченко своим председательством вложит                в нее. Я и 
революционное повстанчество в эту комедию-чудо не верим.                
Украинской Директории мы признавать не будем. И если перед лицом                
более опасных контрреволюционных сил на Украине мы и не будем сейчас            
    вооруженно бороться против Директории, то мы будем дни и ночи недосыпать,   
             будем серьезнейшим образом готовиться к этой борьбе против нее.    
            В лице Украинской Директории, по-моему, неестественно народился     
           и так же неестественно может вырасти и временно окрепнуть новый      
          палач подлинного политического и экономического освобождения 
украинских                тружеников. Революционное повстанчество, не 
останавливаясь ни перед                какими жертвами, бесстрашно идет вперед 
и умирает за идеи подлинного                освобождения трудящихся от власть 
имущего буржуазного класса и его                наемного слуги --государства. 
На этом пути повстанчество встретило                серьезнейшую преграду в 
лице немецко-австрийских и гетманских вооруженных                сил. Оно 
проламывает эту преграду вот уже два месяца с лишним. Враги                
дрогнули, и преграда зашаталась. Повстанчество повалит эту преграду             
   и пойдет далее против деникинщины и Украинской Директории с открытым         
       лицом и глубокой верой, что трудящиеся его поддержат в этом деле.        
        "Смерть всем врагам освобождения трудящихся!" -- должен                
сказать каждый труженик в селе и в городе и в согласии с этим действовать       
         против врагов...

 Крестьяне деревни Алеево наградили меня словом:

 -- Вы, Батько Махно, наш неизменный друг. Мы пойдем все в повстанчество        
        и будем бороться с буржуями и их властью...

 Человек, поставивший мне вопрос о Директории и об отношении к ней              
  повстанчества, пожимал плечами, приговаривая, что, если действительно         
       так может быть с Директорией, он тоже будет против нее...

 А мои друзья, в особенности Алексей Марченко, признали мое выступление         
       перед крестьянами по вопросу об Украинской Директории настолько          
      удачным и верным, что готовы были сейчас же снарядить группу всадников    
            и послать меня с нею в специальный повторный объезд всех районов    
            с целью изложения широкой крестьянской массе нашей повстанческой    
            точки зрения на организовавшееся в Киеве новое правительство, чтобы,
                таким образом, раньше, чем правительство выпустит свою 
программную                декларацию, революционное крестьянство было в общих 
чертах осведомлено                об этом правительстве.

 Лишь один Каретник, как всегда, был категорически против того,                
чтобы я вообще отлучался на сторону от основного повстанческого                
ядра. Он, всегда мало говоривший, если уже говорил о чем-либо, то               
 всегда твердо и конкретно, причем от раз принятой точки зрения на              
  вещи никогда не отходил. Не знавшим его близко он казался сердитым,           
     но выдержанная ровность его характера скоро раскрывала в нем человека      
          просто чуждого малейшего лицемерия, человека исключительно прямого    
            и целиком сосредоточенного на мысли об успехе движения. Вот этот    
            самый Каретник высказался против такой поспешности в приготовлениях 
               к борьбе с Украинской Директорией. Он утверждал, что власть 
Директории                может быть реальной силой только в Киеве и возле него,
 на всю же                Украину она своего влияния не окажет.

 -- Революция на селе принимает явно противовластнический характер,--           
     подчеркивал товарищ Каретник,--который мы всеми силами и должны            
    поддерживать, стараясь, чтобы он был выражен еще более определенно.         
       В этом -- залог тому, что вновь организовавшаяся Украинская