скомандовать вартовым "Руки вверх" и похватать их.

 Среди схваченных оказался и голова (шеф) варты. Нужно было его                
повесить на первом же попавшемся огороде. Но так как среди этих                
вартовых был и наш человек, который нами один раз уже был схвачен               
 и не уничтожен, потому что был сторонником революции и теперь исправно         
       и вовремя информировал нас всегда обо всем, мы тут же решили никого      
          не уничтожать, а пустить на этот раз их всех и самого шефа живыми     
           и невредимыми.

 Все они были отпущены. Но это же решение помешало нам совершить                
задуманный акт. Произведенный задержанием наряда шум заставил штаб              
  устроить облаву по всему Гуляйполю. А это заставило нас в ту же               
 ночь покинуть Гуляйполе.

 Глава V
               В ПУТИ ПО РАЙОНАМ И ВОКРУГ ГУЛЯЙПОЛЯ
               Мы выехали из Гуляйполя в районы под Синельниково--Славгород.

 На этот раз наша поездка по району оказалась настолько затруднительной         
       вследствие рейсирования по нем гетмано-немецкоавстрийских карательных    
            отрядов, что мы принуждены были лишь по два, по три человека 
перебираться                из одного села в другое. И даже при такой 
осторожности мы двух товарищей                потеряли. На них наскочил один из 
немецких карательных отрядов и,                так как они не сдавались, 
расстрелял их, как кур, на расстоянии.

 Так, проезжая, а кое-где переходя пешком из села в село, мы связывались        
        с организованными нами ранее инициативными группами, давая им 
руководящие                указания общего характера.

 Мы добрались опять к берегам Днепра, в район, где хранилось несколько          
      пулеметов и винтовок. Здесь я посоветовал крестьянской молодежи           
     ряда деревушек и села Васильевки собраться и в последний раз заслушать     
           мой доклад о том, когда мы, гуляйпольцы, думаем выступить открыто    
            против гетмана и немецко-австрийских армий и больше в подполье не   
             залезать.

 Через два-три дня крестьянская молодежь этого района собралась.                
И я в последний раз, одушевленный несокрушимым революционным энтузиазмом,       
         выступил перед нею с докладом на тему: когда Мы, гуляйпольцы, выступим 
               на путь открытого вооруженного единоборства с палачами революции 
               на Украине, с чем мы выступим и какой беспощадный метод борьбы 
мы                будем стараться применять по отношению к этим палачам и 
поддерживающей                их буржуазии.

 Молодежь этого района не один уже раз слушала меня до этого дня                
говорившим о наступлении близкого часа расправы трудящихся подневольной         
       украинской деревни над ее врагами. Но она еще не слыхала меня говорящим  
              с таким подъемом чувства негодования против палачей и в то же 
время                надежды, что торжеству их скоро наступит конец, нужно 
только решительно                и повсеместно действовать всем, и старым, и 
малым, труженикам. Это                я чувствовал сам, и это молодежь отметила 
мне при расставании со                мной. Друг перед другом и передо мной, 
перед моими близкими из Гуляйполя                молодежь эта поклялась теперь 
в том, что она при первом же выстреле                из Гуляйполя восстанет 
повсеместно, разгонит чиновников правительства                гетмана, займется 
разоружением немецко-австрийских воинских частей                и, твердо держа 
знамя восстания в своих трудовых руках, сольется                с угнетенными 
города воедино во имя углубления и расширения общего                и единого 
фронта революции и торжества через эту революцию идей                свободы и 
права на самоуправление тружеников без опеки государства.

 Следует, впрочем, отметить, что я и мои близкие из Гуляйполя, хотя             
   и рады были такому воодушевлению крестьянской молодежи, которая              
  увлекала и стариков за собою, предпочитали все же быть осторожными            
    в своей радости, так как вести из Гуляйпольского района получались          
      далеко не благоприятные.

 Однако колебаниям уже не было места ни в одном из нас.

 *

 22 сентября 1918 года мы, приготовив нужные нам ручные пулеметы                
и пулеметы системы "максим", захватили с собой нескольких                
товарищей из Терновое и Васильевки и выехали в направлении Гуляйполя            
    с расчетом покрыть девяностоверстное расстояние в девять часов.

 По дороге невдалеке от села Лукашево с нами встретился конный гетманский       
         отряд под командой двух офицеров. Сам я тоже был в форме капитана.