с Гитлером о заключении сепаратного мира. Все более опасаясь, что западные 
державы ориентируются в своей политике на войну на истощение между Германией и 
Советской Россией, последняя, наконец, в осторожной форме конкретизировала в 
сентябре 1943 года свои предложения: восстановление германо-советских границ 
1941 года, свобода действий в спорных вопросах о проливах, а также 
широкомасштабные экономические отношения. Заместитель министра иностранных дел 
и бывший посол в Берлине Владимир Деканозов был готов приступить к обмену 
мнениями в Стокгольме с 12 по 16 сентября. Но Гитлер отклонил все переговоры. 
Он усматривал в этом советском зондировании тактический маневр, и, 
действительно, по сей день остается неясным, насколько серьезными были 
намерения Москвы. Что же касается Гитлера, то его соображения оставались 
маниакальными и застывшими, они определялись все тем же одним, раз и навсегда 
принятым решением. Своему министру иностранных дел, выступавшему за контакты с 
Москвой на предмет мира, Гитлер заявил, пожимая плечами: «Знаете, Риббентроп, 
если я сегодня замирюсь с Россией, то завтра я начну все снова, – я просто не 
смогу иначе». Риббентроп справедливо выразил мнение, что Гитлер, вероятно, уже 
совсем не понимает смысл и возможности политики, для него существуют только 
«победа или смерть». Геббельсу Гитлер в середине сентября тоже сказал, что 
момент для политических контактов «максимально неподходящий», он сможет вести 
персговоры только после решающего военного успеха  [591] 
 Однако до сих пор решающие военные успехи всегда лишь разжигали его жажду еще 
более решающих военных успехов, а теперь о переломе уже нечего было и думать – 
бог войны, как заметил Йодль, давно уже отвернулся от немецкой стороны и 
подался в другой лагерь. В 1938 году, в пору великих архитектурных проектов, 
Альберт Шпеер завел счет для финансирования строительства исполинских зданий в 
столице мира городе Германца. А вот теперь, в конце 1943 года, он, не уведомляя 
Гитлера, молча прикрыл этот счет  [592] .




 КНИГА ВОСЬМАЯ
 ГИБЕЛЬ



 Глава I
 Сопротивление


 Убить!

    Ответ фон Штауффенберга в конце 1942 года на вопрос, как поступить с 
Гитлером.



 Европейское сопротивление. – Дилемма немецкого сопротивления. – Попытки 
покушения. – Сдержанность западных держав. – Группы и противоречия. – Фон 
Штауффенберг. – Вторжение. – 20 июля 1944 г. – Реакция не заставляет себя ждать,
 пытки, казни, аресты родственников. – Причины неудачи. – Государственный 
заговор, не оставивший следа. – Радикальные меры. – Решение о наступлении на 
Западе. – Наступление в Арденнах. – Большое наступление с Востока. 

 К началу 1944 года со всей мощью разворачивается штурм «крепости Европы» – 
Гитлер отступает на всех фронтах. На Юге западные державы продвинулись до 
Центральной Италии, технологическое преимущество, которое они имели в первую 
очередь благодаря своим превосходящим немецкие радиолокационным системам, дает 
им возможность вести почти тотальную войну в воздухе и, кроме того, вынуждает 
немецкую сторону на какое-то время приостановить подводную войну; на Востоке 
русские, непрерывно наступая, уже приближаются к тем полям сражений, где 
немецкие армии одерживали свои первые крупные победы летом 1941 года. Линии 
обороны трещат и рушатся со всех сторон, а Гитлер по-прежнему лишь повторяет 
свой тезис о необходимости сопротивляться до последнего человека, вновь 
демонстрируя тем самым тот факт, что его полководческий талант проявлялся 
только в наступательной обстановке. Поспешное отступление лишает его 
возможности осуществлять свое намерение – оставлять противнику «полностью 
выжженную и разрушенную страну»  [593] . Но все равно уже сама эта территория 
представляет собой сцену чудовищной постановки. Вокруг гигантских костров, над 
которыми возведены политые бензином ржавые металлические конструкции, 
лихорадочно и в полном молчании работают люди из «команды 1005», чье задание 
отыскивать бесчисленные массовые захоронения почти трехлетнего периода 
немецкого господства, выкапывать трупы и устранять все следы злодеяний. 
Огромные клубы черного дыма поднимаются над этими кострищами; режим отрекался 
от своих видений и сводил их к idee fixe  [594] .
 Как только проявился паралич гитлеровского колосса власти, повсюду в Европе 
стало разворачиваться Сопротивление. Оно сосредоточивалось главным образом в 
рядах коммунистических партий, но исходило также и от офицерских союзов, 
католической церкви и групп интеллигенции, организовываясь в некоторых странах 
– в Югославии, Польше, да и во Франции – в почти настоящие военные соединения,