Белграда лежали мертвыми на улицах города и под развалинами. На фоне этой 
кошмарной картины города, полного дыма и огня, можно было видеть взбесившихся 
зверей, вырвавшихся из своих разбитых клеток в зоологическом саду. Раненый аист 
проковылял мимо крупнейшей гостиницы города, которая представляла собой море 
огня. Ошеломленный, ничего не соображавший медведь медленной и неуклюжей 
походкой пробирался через этот ад к Дунаю. Это был не единственный медведь, 
который потерял способность соображать.
      Операция «Кара» была выполнена.
      
Глава десятая
Посланец Японии 
      
      Новый год принес тревожные вести с Дальнего Востока. Японский 
военноморской флот активизировал свои действия у побережья Южного Индокитая. 
Японские военные корабли были замечены в гавани Сайгона и в Сиамском заливе. 31 
января японское правительство договорилось о перемирии между вишистской 
Францией и Сиамом. Распространились слухи, что это урегулирование пограничного 
конфликта в ЮгоВосточной Азии послужит прелюдией к вступлению Японии в войну. 
В то же время немцы усиливали нажим на Японию, подбивая ее напасть на англичан 
в Сингапуре.
      
      «Я старался, – заявил Риббентроп на суде в Нюрнберге, – побудить Японию 
напасть на Сингапур, так как невозможно было заключить мир с Англией, и я не 
знал, какие военные меры мы могли принять для достижения этой цели. Во всяком 
случае, фюрер велел мне, используя дипломатические каналы, сделать все 
возможное, чтобы ослабить позиции Англии и добиться, таким образом, мира. Мы 
полагали, что лучше всего этого можно будет достичь, если Япония нападет на 
оплот Англии в Восточной Азии»[10]. 
      
      24 февраля ко мне явился с визитом японский посол Сигемицу. Эта беседа 
была запротоколирована.
      
      «Я коснулся давних и дружественных отношений между двумя странами, своих 
собственных неизменных чувств со времен англояпонского союза 1902 года и 
указал на наше сильное желание не порывать отношений между двумя странами. 
Япония не может ждать, чтобы мы с одобрением взирали на то, что делается в 
Китае, но мы придерживаемся корректной позиции нейтралитета, и, надо сказать, 
весьма отличного от того нейтралитета, который мы проявили, когда помогали 
японцам в их войне против России. У нас нет ни малейшего намерения нападать на 
Японию и нет иного желания, кроме как видеть ее процветающей и мирной. Как было 
бы жаль, сказал я, если бы на данном этапе, когда у нее уже полно забот в Китае,
 Япония оказалась в состоянии войны с Великобританией и Соединенными Штатами». 
      
      Посол заявил, что Япония не имеет никакого намерения нападать на нас или 
на Соединенные Штаты и вовсе не желает оказаться вовлеченной в войну с 
какойлибо из этих держав. Японцы не станут пытаться нападать на Сингапур или 
Австралию, и он несколько раз повторил, что они не предпримут попытки 
вторгнуться в Голландскую Индию или укрепиться там. Единственное, чем 
недовольна Япония, сказал он, – это нашим отношением к Китаю, которое поощряет 
Китай и усугубляет трудности Японии... Я счел себя обязанным напомнить ему о 
тройственном пакте, который японцы заключили с державами оси, и о том, что мы, 
естественно, никогда не упускаем это из виду. Нельзя поверить, чтобы пакт, 
столь выгодный Германии и приносящий так мало выгод Японии, не имел какихто 
секретных статей, во всяком случае, Япония посеяла у нас сомнения в том, как 
именно она истолкует этот пакт при известных обстоятельствах. Посол сказал, что 
они дали разъяснения в свое время и что их целью было ограничить конфликт и т. 
п. Я ответил ему, что присоединение к пакту держав оси было очень большой 
ошибкой со стороны Японии. Ничто не причинило большего вреда ее отношениям с 
Соединенными Штатами и ничто не сблизило так Великобританию и Соединенные Штаты.

      Затем я возобновил свои заверения в дружбе. Все это время он держался 
весьма дружески и примирительно, и мы совершенно не сомневались в его позиции в 
этих вопросах.
      4 марта, после того как Сигемицу наверняка мог снестись с Токио, я 
подробно записал, как протекал его второй визит.
      
      «Сегодня меня посетил японский посол. Он в весьма приятных выражениях 
говорил о сильном желании Японии не быть вовлеченной в войну и не порывать 
отношения с Великобританией. Он назвал тройственный пакт пактом мира и сказал, 
что он вызван лишь желанием Японии ограничить конфликт. Я особо спросил его, 
оставил ли этот пакт Японии полное право толковать любую данную ситуацию, и 
указал ему, что ни одно из положений пакта не обязывает ее вступать в войну. Он 
не выразил несогласия с этим. В сущности, он молча согласился. Я сердечно 
принял все его заверения и попросил передать мою благодарность министру 
иностранных дел Японии. Я не думаю, чтобы Япония напала на нас, пока и если она 
не уверится в том, что мы потерпим поражение. Я очень сомневаюсь, вступит ли 
она в войну на стороне держав оси, если Соединенные Штаты присоединятся к нам. 
С ее стороны это было бы, несомненно, очень глупо. Для нее было бы разумнее 
вступить в войну, если Соединенные Штаты не примкнут к нам».