в отставку, то уйдет он». Иден считал 
бесполезным продолжать поиски какогото выхода и в полночь 20 февраля ушел в 
отставку. «Я считаю, что это делает ему честь», – отметил премьерминистр. 
Вместо него министром иностранных дел был немедленно назначен лорд Галифакс.
      Поздно вечером 20 февраля я сидел в своей старой комнате в Чартуэлле (где 
я часто сижу и теперь), когда мне позвонили и сообщили, что Иден ушел в 
отставку. Признаюсь, что сердце мое упало и на некоторое время мрачные волны 
отчаяния захлестнули меня. За мою долгую жизнь у меня было немало периодов 
подъема и упадка. В самые худшие времена начавшейся вскоре войны у меня всегда 
был прекрасный сон. В период кризиса 1940 года, когда на меня была возложена 
такая большая ответственность, а также во многие другие трудные и тревожные 
минуты последующих пяти лет я всегда мог, бросившись в постель после целого дня 
работы, спать до тех пор, пока меня не будили по какомулибо экстренному поводу.
 Я крепко спал и просыпался со свежими силами, не испытывая ничего, кроме 
желания взяться за разрешение любых проблем, которые приносила мне утренняя 
почта. Однако в ту ночь, 20 февраля 1938 года, сон бежал от меня. С полуночи до 
рассвета я лежал в постели, охваченный чувством горя и страха. Перед моими 
глазами стояла одинокая, сильная, молодая фигура, боровшаяся против давних 
мрачных, ползучих течений самотека и капитуляции, неправильных расчетов и 
слабых импульсов. Кое в чем я лично действовал бы поиному, но в тот момент мне 
казалось, что именно в этом человеке воплощены надежды английского народа, 
надежды великой старой английской нации, которая столько сделала для 
человечества и которая могла еще столько ему дать. Теперь он ушел. Я следил за 
тем, как дневной свет медленно вползает в окна, и перед моим мысленным взором 
вставало видение смерти.
      
Глава пятнадцатая
Захват Австрии 
(февраль 1938 г.) 
      
      В современную эпоху, когда государства оказываются разгромленными в войне,
 они обычно сохраняют свое устройство, свое лицо и тайну своих архивов. На этот 
раз, когда война была доведена до решительного конца, нам стала известна вся 
закулисная история деятельности противника. На основе материалов, оказавшихся в 
нашем полном распоряжении, удалось довольно точно установить правильность наших 
собственных сведений и представлений. Мы уже видели, как в июле 1936 года 
Гитлер дал указание германскому генеральному штабу разработать военные планы 
оккупации Австрии на тот случай, когда пробьет час. Эта операция получила 
название «Отто». Теперь, спустя год, 24 июня 1937 года, специальной директивой 
он скрепил эти планы. 5 ноября Гитлер раскрыл свои дальнейшие замыслы 
руководителям вооруженных сил. Германия должна получить большее «жизненное 
пространство». Скорей всего его можно было бы найти в Восточной Европе – в 
Польше, Белоруссии и на Украине. Но чтобы получить его, пришлось бы пойти на 
большую войну, а значит, и на уничтожение населения, проживающего в этих 
районах. Германии пришлось бы считаться с ее двумя «ненавистными врагами» – 
Англией и Францией, для которых «германский колосс в центре Европы был бы 
невыносим». Поэтому, дабы использовать преимущества, которые ей давали ее 
успехи в области военного производства, а также патриотический пыл, 
пробужденный нацистской партией и выражаемый ею, она должна при первой же 
благоприятной возможности начать войну и справиться со своими двумя 
противниками, пока они еще не готовы к борьбе.
      Нейрат, Фрич и даже Бломберг, находившиеся под влиянием взглядов 
германского министерства иностранных дел, генерального штаба и офицерского 
корпуса, были встревожены этой политикой. Они считали, что риск будет слишком 
велик.
      Эти государственные деятели признавали, что благодаря дерзости фюрера 
Германия решительно опередила союзников во всех областях перевооружения. Армия 
крепла с каждым месяцем, внутренний упадок во Франции и отсутствие твердой воли 
в Англии были благоприятными факторами, которые, вполне возможно, и впредь 
будут оказывать влияние. Что значит год или два, когда все идет так хорошо? 
Чтобы завершить создание военной машины, им нужен какойто срок, и если фюрер 
время от времени будет выступать с примирительными речами, эти ни на что не 
способные, вырождающиеся демократии будут ограничиваться болтовней. Но Гитлер 
не был убежден в этом. Его рассудок подсказывал ему, что в победе нельзя быть 
уверенным. Нужно идти на риск. Нужно сделать прыжок. Он был окрылен своими 
успехами – сперва перевооружение, затем обязательная воинская повинность, 
втретьих, Рейнская область, вчетвертых, соглашение с Италией Муссолини.
      Ждать, пока все будет готово, это значит ждать того времени, когда уже 
будет слишком поздно. Историкам и другим людям, которым не нужно действовать 
изо дня в день, легко говорить, что он мог бы вершить судьбами всего мира, если 
бы продолжал укрепление своих сил еще дватри года, прежде чем нанести удар. Но 
это не так. В жизни человека, так же как и в жизни государства, никогда нельзя 
быть ни в чем уверенным. Гитлер решил поторопиться и начать войну, пока он еще 
был в расцвете сил.
      4 февраля 1938 года он отстранил Фрича и взял в свои руки верховное 
командование вооруженными силами. Бломберг, престиж которого в офицерском 
корпусе был подорван в результате неподходящего брака, также пал. В той мере, в 
какой один человек, каким бы одаренным и могущественным он ни был, какие бы 
ужасные наказания он ни мог налагать, способен диктовать свою волю в столь 
обши