рассчитывать на Францию, на 
французскую армию и на французскую авиацию. Уже не в наших силах было опередить 
Гитлера или восстановить равенство в воздухе. Уже ничто не могло помешать 
немецкой армии и немецкой авиации стать сильнейшими в Европе. Мы лишь могли с 
помощью чрезвычайного напряжения сил, которое вывело бы нас из равновесия, 
улучшить положение, но полностью его выправить мы уже были не в состоянии.
      Эти мрачные выводы, которые правительство не оспаривало всерьез, 
бесспорно, оказали влияние на его внешнюю политику. И, пытаясь составить 
определенное мнение о решениях, которые принял Чемберлен, став 
премьерминистром, в период, предшествовавший мюнхенскому кризису, и во время 
самого кризиса, следует полностью учитывать влияние их. В то время я был 
рядовым членом парламента и не занимал никакого официального поста. Я делал все,
 что было в моих силах, чтобы побудить правительство начать широкую и 
чрезвычайную подготовку, рискуя даже вызвать тревогу во всем мире. При этом я 
рисовал, несомненно, еще более мрачную картину, чем она была в действительности.
 Некоторые, возможно, считают, что упорное отстаивание мною мнения о том, что 
мы отстали на два года, никак не согласовалось с моим желанием схватиться с 
Гитлером в октябре 1938 года. Но я продолжаю считать, что поступал правильно, 
подстегивая всеми способами правительство, и что при всех обстоятельствах, 
которые будут описаны ниже, было бы лучше начать борьбу с Гитлером в 1938 году, 
чем тогда, когда мы наконец вынуждены были это сделать, – в сентябре 1939 года. 
Но об этом позднее.
      Вплоть до заключения перемирия в июне 1940 года, в мирное время и во 
время войны, как частное лицо или как глава правительства я всегда поддерживал 
тесные отношения с часто сменявшимися премьерами Французской Республики и со 
многими ее ведущими министрами. Мне очень хотелось узнать правду о 
перевооружении Германии и проверить свои выкладки с помощью данных, имевшихся в 
их распоряжении. Поэтому я написал Даладье, с которым был лично знаком.
      
      Черчилль – Даладье 
      3 мая 1938 года 
      «Ваши предшественники Блюм и Фланден были столь любезны, что сообщили мне 
французские данные о состоянии германских военновоздушных сил за последние 
годы. Я был бы весьма обязан, если бы Вы высказали мне, какова Ваша точка 
зрения сейчас. Я располагаю несколькими источниками информации, надежность 
которых была доказана в прошлом, но мне хотелось бы проверить эти сведения на 
основе данных, полученных из независимого источника». 
      
      В ответ Даладье прислал мне документ на семнадцати страницах, 
датированный 11 мая 1938 года. Он писал, что этот документ «был всесторонне 
продуман штабом французских военновоздушных сил». Я показал этот важный 
документ моим друзьям, работавшим в непосредственно заинтересованных в этом 
вопросе английских министерствах. Французские выкладки о размерах германских 
военновоздушных сил несколько превышали английские данные. В начале июня я 
смог написать Даладье, опираясь в значительной мере на авторитетное мнение.
      
      Черчилль – Даладье 
      6 июня 1938 года 
      «Я весьма признателен Вам за исключительно ценную информацию, полученную 
мною через французского военного атташе. Можете не сомневаться, что я буду 
пользоваться ею крайне осторожно и только в наших общих интересах. 
      Общая оценка состояния германских воздушных сил в настоящее время 
совпадает с частным мнением, которое я смог составить по этому поводу. Склонен 
думать, однако, что германская авиационная промышленность выпускает несколько 
большее число самолетов, чем это полагают. Весьма вероятно, что к 1 апреля 1939 
года германские военновоздушные силы будут насчитывать 300 эскадрилий, а к 1 
апреля 1940 года – 400 эскадрилий». 
      
      Я очень хотел также сопоставить находившиеся в моем распоряжении сведения 
о состоянии германской армии со сведениями, которые я смог получить из 
английских источников. Поэтому я добавил следующее:
      
      «Осмелюсь приложить очень коротенькую записку информационного характера, 
содержащую сведения, которые мне удалось получить из различных источников по 
поводу нынешней и предполагаемой будущей мощи германской армии. Я бы хотел 
знать, согласуются ли эти сведения в общих чертах с данными, которыми Вы 
располагаете. Было бы вполне достаточно, если бы Вы отметили карандашом все те 
цифры, которые, по Вашему мнению, являются неправильными. 
      Памятная записка 
      По состоянию на 1 июня германская армия насчитывает 36 регулярных и 4 
танковые дивизии, полностью укомплектованных по штатам военного времени. 
Нетанковые дивизии быстро приобретают способность утроиться, а в данное время 
могут быть удвоены. Артиллерии может хватить полностью лишь на 70 дивизий. 
Офицеров всех родов войск недостает. Тем не менее, можно предполагать, что к 1 
октября 1938 года у немцев будет не менее 56 дивизий плюс 4 танковые дивизии, 
то есть 60 полностью снаряженных и вооруженных соединений типа дивизии. Помимо 
этого, имеются обученные кадры, достаточные для укомплектования еще примерно 36 
дивизий, уже намеченных по плану. Для этих дивизий может быть выделено 
вооружение, стрелковое оружие и небольшое количество артиллерии, если для 
некоторой части действующей армии будут установлены более низкие нормы. При 
этом не учитываются людские резервы Австрии, которая могла бы выставить 
максимально 12 дивизий, готовых использовать вооружение и боевую технику 
германской военной промышленности. Помимо всего этого, имеется некоторое число 
людей и частей, не сведенных в бригады, – войска пограничной охраны, дивизии 
ландвера и так далее, которые сравнительно пло