Мюзелье, Кассена, Лармина, Сисе, Сото, д'Аржанлье и Леклерка. Наконец в ноте, 
адресованной 5 ноября английскому правительству, я окончательно определил 
позицию "Свободной Франции" в отношении правительства Виши и его проконсулов, 
вроде Вейгана или Ногеса, которые, по мнению упрямых оптимистов, должны были в 
один прекрасный день вступить в борьбу с врагом, и призвал наших союзников 
поддержать эту позицию. В конечном итоге, если наше африканское предприятие и 
не достигло всех своих целей, тем не менее для развертывания наших военных 
усилий была создана прочная база от Сахары до Конго и от Атлантического океана 
до бассейна Нила. В первых числах ноября я создал на местах командование для 
руководства нашими действиями. Эбуэ, назначенный генерал-губернатором 
Французской Экваториальной Африки, обосновался в Браззавиле вместе с Маршаном, 
командующим войсками. Лапи, вызванный из Лондона, стал губернатором территории 
Чад, и администратор Курнари губернатором Камеруна, где он заменил Леклерка. 
Последний, несмотря на его возражения, вызванные желанием продолжать в Дуале 
начатое им дело, был направлен на территорию Чад для руководства операциями в 
Сахаре, где он, пройдя через тяжкие испытания, завоевал славу. Наконец, Лармина,
 Верховный комиссар с гражданскими и военными полномочиями, должен был 
осуществлять общее руководство. 

Перед отъездом в Лондон я разработал с Лармина план действий на ближайшие 
месяцы. Речь шла, с одной стороны, о проведении первых рейдов моторизованных 
сил и налетов авиации на Мурзук и оазисы Куфра. С другой стороны, речь шла об 
отправке в Эритрею сводной бригады, а также бомбардировочной авиагруппы, 
которые должны были принять участие в боевых операциях против итальянцев. Эта 
экспедиция должна была положить начало участию французских сил в кампании на 
Среднем Востоке. Но кроме того, необходимо было навербовать, укомплектовать 
командным составом и вооружить части, предназначенные для постепенного усиления 
этих передовых соединений как в Сахаре, так и на Ниле. Трудно себе представить, 
какие требовались усилия, чтобы на необъятных просторах Центральной Африки, в 
климатических условиях экватора провести мобилизацию, обучение, оснащение и 
перевозку войск, которые мы стремились создать и послать в бой на огромные 
расстояния. Еще труднее представить себе, какую колоссальную работу пришлось 
проделать для этого. 

17 ноября я выехал из Свободной Французской Африки в Англию через Лагос, 
Фритаун, Батерст и Гибралтар. В то время как самолет шел сквозь осенний дождь 
над океаном, я мысленно представлял себе невероятные окольные пути, по которым 
отныне должны были пройти в этой странной войне сражающиеся французы, для того 
чтобы нанести удар немцам и итальянцам. Я думал о стоявших на их пути 
препятствиях, из которых самые крупные, к сожалению, были воздвигнуты перед 
ними самими же французами. Но меня ободряла мысль об энтузиазме, который 
пробуждало дело Франции в сердцах тех, кто был готов ему служить. Я думал о тех 
вдохновляющих подвигах, что ждали их в различных местах земного шара. Как бы ни 
были суровы факты, может быть, мне удастся совладать с ними, потому что я мог, 
по выражению Шатобриана, "вести за собой французов на крыльях мечты". 

Глава пятая. 

Лондон 

В начале зимы над жителями Лондона опустился густой туман. Я застал англичан в 
напряженном и меланхолическом настроении. Разумеется, они с гордостью думали 
столько что выигранной воздушной битве и о том, что опасность вторжения 
значительно отдалилась. Но в то время как они расчищали свои руины, на них и их 
бедных союзников нахлынули заботы и опасения. 

Свирепствовала подводная война. Английский народ наблюдал с возрастающим 
беспокойством, как немецкие подводные лодки, самолеты и находившиеся в море 
немецкие рейдеры уничтожают корабли, от которых зависел не только ход войны, но 
даже размер пайка. Для министров и ведомств главным вопросом был вопрос о 
тоннаже торгового флота. Стремление к увеличению торгового флота стало 
постоянной и всепоглощающей заботой. Вопрос жизни и величия Англии ежедневно 
решался на море. 

На Востоке начинались активные операции, а Средиземное море, вследствие 
перехода Виши на сторону врага, становилось недоступным для тихоходных 
английских караванов судов. Войска и вооружение, отправляемые из Лондона в 
Египет, должны были огибать мыс Доброй Надежды, следуя по морскому пути 
протяженностью в половину окружности земного шара; а все, что направлялось из 
Индии, Австралии и Новой Зеландии, также прибывало в Англию лишь после 
длительного плавания. С другой стороны, огромное количество сырья, вооружения, 
продовольствия (60 миллионов тонн в 1941), ввозимое Англией для своей 
промышленности, армии и населения, могло быть ей доставлено лишь издалека - из 
Америки, Африки или Азии. Для этого требовался колоссальный морской флот, 
совершавший рейсы на огромные расстояния, с заходом из порта в порт и требующий 
в пути значительной охраны. Конечным пунктом их назначения были тесные порты в 
устьях Мерсея и Клайда. Беспокойство англичан усиливалось в связи с тем, что им 
неоткуда было ждать поддержки. Вопреки надеждам многих англичан бомбардировка 
их городов и победа английских военно-воздушных сил отнюдь не заставили Америку 
вступить в войну. Правда, в США общественность была настроена враждебно по