сахарской колонны, давно подготовленной Леклерком, либо включить в английское 
наступление в Ливии подвижные силы, стоящие наготове в Леванте под 
командованием Лармина. Я решил осуществить оба варианта, но так, чтобы действия 
наших солдат принесли прямую пользу Франции. 

Захват Феццана и последующий марш на Триполи представлял собой операцию, 
сопряженную с большим риском. Если бы она не удалась, ее долго невозможно было 
бы возобновить из-за небывалых трудностей, связанных с формированием, 
снаряжением и снабжением колонны в районе озера Чад. Эта колонна должна была 
действовать всеми силами только тогда, когда англичане, вновь овладев 
Киренаикой, вошли бы в Триполитанию. В противном случае она должна была 
ограничиться тем, что беспокоила бы итальянцев, совершая глубокие и быстрые 
рейды. 

С другой стороны, я хотел, чтобы "фронт Чад" - если можно так назвать ряд по 
необходимости разрозненных действий - оставался французским фронтом. Безусловно,
 начало нашей сахарской операции должно было быть согласовано с движением 8-й 
английской армии. Это зависело от связи с Каиром. Но в остальном Леклерк 
подчинялся бы только мне вплоть до того дня, когда, соединившись на подступах к 
Средиземному морю с нашими союзниками, он, естественно, должен был бы поступить 
в их распоряжение. Эта автономия была мне тем более дорога, что завоевание 
Феццана явилось бы в наших руках залогом при последующем решении судьбы Ливии. 

В течение ноября-декабря англичане, ведя ожесточенные и тяжелые бои, проникли в 
Киренаику. Ожидая их вступления в Триполитанию, Леклерк, поддержанный генералом 
Серром, который был тогда главнокомандующим войсками в Свободной Французской 
Африке, готовился к наступлению на Феццан. Что касается меня, я в этом вопросе 
не был настроен оптимистично. 

Зная, что Роммель сумел вырваться из английских тисков и что после отзыва 
Вейгана из Северной Африки соглашение Гитлер -Дарлан давало возможность 
противнику получать снабжение из Туниса, я не рассчитывал на быстрое 
продвижение союзников к Триполи. Напротив, мне казалось более вероятным 
контрнаступление противника. Поэтому, разрешая подготовку к наступлению, я 
воздерживался назначить точный срок его начала. Так как, с другой стороны, 
миссия связи, которую Леклерк послал в Каир, была поставлена в такие условия, 
что она была вынуждена согласиться на подчинение британскому командованию, я 
указал генералу Исмею, что я на это не согласен, и разъяснил представителям 
миссии их роль. 

Действительно, наши союзники не вступили в Триполитанию. Первые месяцы 1942 
были для обеих сторон периодом стабилизации. С этого времени наши войска в 
районе озера Чад могли только совершать рейды и налеты, и Леклерку не терпелось 
заняться этим. 4 февраля я дал свое согласие. Он сделал это в течение марта, 
пройдя со своими боевыми частями, поддержанными самолетами, через Феццан, 
разрушая многие вражеские посты, захватывая многочисленных пленных и трофеи. 
Затем он вернулся на свою базу, понеся незначительные потери. Чтобы расширить 
масштабы и возможности действий этого исключительно способного военачальника, я 
назначил его в апреле командующим всеми вооруженными силами Свободной 
Французской Африки. И на этот раз мне пришлось преодолеть протесты, вызванные 
его чрезмерной скромностью. С этого времени он сам и его войска почувствовали 
себя достаточно сильными, чтобы захватить оазисы, как только события в Ливии 
будут развиваться в благоприятном направлении. Однако им пришлось ожидать еще 
долгих десять месяцев в ужасную жару среди скал и песков, прежде чем они 
одержали победу и смыли наконец с себя пыль в Средиземном море. 

Но если в районе озера Чад нам пришлось оттягивать решающий удар, то в 
Киренаике представлялась долгожданная возможность показать, на что мы способны. 
Однако нам предстояло преодолеть много препятствий, прежде чем мы добились 
согласия союзников на участие крупных французских соединений в боевых действиях 
в этом районе. 

Действительно, две легкие мотомеханизированные дивизии и танковый полк, 
сформированные в Сирии под командованием Лармина, не были учтены английским 
командованием при подготовке наступления, начатого в конце октября. Однако оба 
соединения были сильными и хорошо вооруженными. Каждое из них было моторизовано 
и состояло из пяти пехотных батальонов, артиллерийского полка, роты ПТО, роты 
ПВО, подразделения разведки, роты и парка инженерных войск, роты связи, 
транспортной роты, штабной роты и служб. Эти соединения, включающие 
подразделения всех родов войск и поэтому способные выполнять отдельную 
тактическую задачу, были дивизиями в буквальном смысле слова. Хотя они на самом 
деле были "легкими", я настаивал именно на названии, которое соответствовало 
действительности. Лармина, используя оружие, оставленное Денцем или захваченное 
на складах, охраняемых итальянскими комиссиями по перемирию, снабдил все 
подразделения грозным вооружением, и наши добровольцы, энергичные и расторопные 
ребята, владели им в совершенстве. Таким образом, помимо дивизионной артиллерии 
каждый батальон имел шесть 75-миллиметровых орудий. Много было также минометов 
и автоматического оружия. В случае наступления следовало бы облегчить войска. 
Но зато в обороне они обладали исключительной огневой мощью.