- Ты не скажешь, так я тебе скажу. Ты собиралась вместе с этим казаком шпионить 
за мною, ты собиралась предать меня в руки моего врага, ты решила выйти замуж 
без моего согласия, ты, ты, которую я призрел, поил и кормил... Да знаешь ли ты,
 что тебя за это мало убить?.. - с бешенством окончил он, подступая к ней.

Катря гордо, как-то сверху вниз, оглядела его с головы до ног и не двинулась с 
места.

- Пан Данило Чаплинский, - сказала она, - забывает, что если он меня поил и 
кормил, то не даром. Он взял у отца моего и у меня все, что мог взять; я ему 
ничем не обязана.

Подстароста немного смутился, но сейчас оправился и возразил:

- Я не тебе обязан отчетом; ты в этих делах ничего не понимаешь. Но знай, что я 
имею над тобой власть, и что из моей воли ты выйти не можешь. А чтобы отнять у 
тебя возможность шпионить, я тебя и мамку твою запру. Прочь с глаз моих! - 
крикнул он.

Девушка не двинулась с места и порывалась еще что-то сказать.

- Гей, кто там? - крикнул пан.

Прибежало несколько слуг.

- Посадить ее под замок! - проговорил пан, указывая на Катрю.

Слуги в нерешительности смотрели на них обоих.

Катря подняла голову и сказала:

- Не троньте меня, я сама пойду, куда мне прикажут.

Тогда пан Данило подозвал одного из слуг и вполголоса отдал ему приказание.

- Панночка, следуйте за мною! - почтительно сказал слуга и пошел вперед.

Катря тихо вышла из комнаты. Ее поместили в одной из верхних каморок с 
маленьким узким окном и тяжелой массивной дверью.

- А мамка? - спросила она.

- Ее велено запереть особо, - коротко отвечал слуга.

Чаплинский долго еще ходил по комнате, заложив руки за спину, обдумывая способы 
избавиться от своей воспитанницы. Ему даже раза два приходило в голову, не 
отдать ли ее замуж за этого казака, уйдут - и концы в воду.

"А если казак окажется смышленым", задал он себе вопрос, "да потребует ее 
имение, потащит в суд, отыщет документы? Нет, нет и тысячу раз нет; ее надо 
спровадить так, чтобы она ни в чем не мешала".

5. НАБЕГ

Витоптала орда кiньми маленькiи дiти:

Малих потоптала, старих порубала,

А молодих середульших у полон забрала.

Чигиринский староста пан Александр Конецпольский только что вернулся из чужих 
краев и спокойно жил в своем роскошном доме в Чигирине: задавал пиры, устраивал 
охоты или сидел дома, окруженный бесчисленною мелкопоместною шляхтою. 
Подстаросте своему он доверял во всех делах и охотно следовал его советам.

Было позднее утро, когда пан староста вышел из своей опочивальни и велел подать 
закуску. Слуги засуетились и, перегоняя друг друга, пустились исполнять 
приказание пана, а он важно уселся в спокойное кресло с золочеными ручками и 
потребовал трубку. Медленно потягивая дым и выпуская его белыми прозрачными 
колечками, он бесцельно смотрел, как они таяли в воздухе, и предавался 
приятному покою, соображая, чем бы наполнить сегодняшний день.

Вошел слуга и доложил, что ясновельможного пана желает видеть какой-то шляхтич.

- А как его зовут? - спросил пан староста.

- Вержбицкий!