логрейка. Кто–то крикнул: „Здесь же Сибирь, 
наденьте 
скорее!“ Растроганный Фидель надевает ее. „У меня же ничего нет взамен“, – 
говорит он, 
роясь в карманах. Вдруг находит три сигары в кармане брюк и передает их в толпу.
 Мужики 
берут сигары, закуривают их и, делая каждый по одной затяжке, передают их друг 
другу. Как 
трубку мира. Я вижу, как в глазах железного Фиделя появляются слезы. «Никто бы 
на Западе 
так бы себя не повел. Все, кому бы достались сигары, спрятали бы их в карман. 

Зажали бы. Теперь я понимаю, почему непобедим русский народ», – сказал 
команданте. 
Лишь спустя несколько часов наш поезд тронулся с места». 

Фидель был поражен доброжелательностью и открытостью советских людей. На 
Байкале он гостил у геологов, несколько часов беседовал с ними на самые разные 
темы, 
угощался хариусом, научился пить водку из бутылки, за неимением стаканов. Вдруг 
к 
домику геологов подошел молодой человек, который вел с собой небольшого 
медвежонка. 
Он сказал, что идет через тайгу из самого Иркутска, чтобы увидеть «живого 
команданте». 
Познакомились, поговорили по душам, и парень спросил Фиделя, примет ли он в 
подарок от 
чистого сердца медвежонка. Немного поколебавшись, Фидель согласился. Он уже 
знал, что 
такое широкая русская душа. Тут же решили назвать зверя в честь великого 
русского озера, и 
Байкал отправился путешествовать с Фиделем Кастро дальше в специальной клетке. 

(Байкал улетел со своим новым хозяином на Кубу. Жизнь сибирского медведя на 
тропической чужбине была сущим адом. Несмотря на то, что для Байкала были 
созданы все 
условия для проживания в одной из резиденций Фиделя, он чувствовал себя плохо, 
у бедного 
животного нарушился биоритм. В условиях постоянной высокой температуры медведь 
никак 
не мог залечь в спячку. Он стал беспокойным, агрессивным и умер через несколько 
лет.) 

«В Сибири Фидель попросил остановить поезд и дать ему возможность посмотреть 
тайгу, пройтись по ней, – рассказывал мне Леонов. – Все были в недоумении, а он 
настоял на 
своем. Пришлось пойти с ним. А сибирская тайга – это не подмосковный лесочек, 
это 
настоящий бурелом, поваленные деревья, непроходимые кустарники, пни и кочки. Мы 

спотыкались, чертыхались, а Фидель прямо и упорно шел вперед, казалось, не 
замечая 
никаких преград, как былинный богатырь». 

Конечно, Фидель испытывал определенный дискомфорт от официоза, стараясь отойти 
от узких протокольных рамок визита. В Ленинграде во время одной из встреч к 
Фиделю 
подбежала маленькая девочка подарить цветы. Кастро незаметно для других узнал 
номер ее 
детского садика, а чуть позже сказал изумленным организаторам визита, дескать, 
хочу 
посетить такой–то детский сад. Партработники отнекивались, предлагая отложить 
поездку 
на завтра, думая, что Кастро забудет. Показалось, что уговорили. А на следующий 
день 
Фидель Кастро опять принялся за свое – мол, поехали в детский сад. Поездку 
откладывали 
под всякими предлогами. Наконец, Фиделя привезли в садик, где его встретила та 
самая 
девочка, дарившая ему цветы. На фасаде здания была вывеска с номером детсада. 
Фидель 
попросил девочку показать ему детский садик, рассказать, где что находится. А 
девочка 
ответила могучему бородачу: «Дяденька,