Впрочем, о японской армии мы вообще имели представление, мало чем отличавшееся 
от того, какое было о ней у моего бывшего командира полка "свиты его 
величества" генерала Николаева. 

Узнав в яхт-клубе от престарелого генерала-адъютанта князя 
Белосельского-Белозерского об объявлении войны, Николаев спросил: "Да где же 
находится Япония?" Когда же Белосельский объяснил, что она расположена на 
островах, то Николаев, улыбнувшись в свои густые седые усы, ответил: "Что ты, 
что ты, батюшка! Разве может быть империя на островах!" 

Внимание при изучении военной географии было сосредоточено на Западном фронте и 
отчасти на Кавказском; о Дальнем Востоке за три года академии, буквально 
накануне войны, никто не обмолвился ни словечком. А между тем предмет, 
именовавшийся статистикой, в который входило и изучение будущих вероятных 
театров военных действий, отнял у нас на старшем курсе немало времени. 

В начале года каждый получил слабый оттиск десятиверстной карты от Балтийского 
до Черного моря в длину и от Немана и Днепра до Эльбы и притоков Дуная в ширину.
 Эту карту требовалось "поднять", то есть по мере чтения учебника обозначить на 
ней тушью и акварелью все, что упоминалось в учебнике, до мелких речек и 
деревянных мостиков включительно. В результате к весне каждый слушатель 
располагал большой картой собственного изготовления, расцвеченной во все цвета 
радуги, с сильным преобладанием зеленой краски, покрывавшей знаменитые 
"лесисто-болотистые" пространства, которые, по словам некоторых язвительных 
людей, давно уже перестали быть и лесистыми и болотистыми. 

Бывали при этом случаи пользования чужими, давно приготовленными картами, и 
генерал Золотарев, взглянув на карту, выполненную кем-то из наших 
предшественников и пожелтевшую от времени, ехидно говорил ее новому владельцу: 

- А недурна старушка! 

Много внимания на старшем курсе было уделено изучению иностранных армий. Мы 
вызубривали все строевые и полевые уставы европейских армий. Мы напрягали 
память, запоминая интервалы и дистанции во всех построениях, определявшиеся, к 
великому нашему горю, в разных армиях по-разному - где в метрах, где в шагах, 
где в футах. Из курса, называвшегося "Администрация", мы знали все детали 
организации не только собственного тыла, но и иностранных армий. Одного мы 
только никогда не касались - человеческого материала. Что собой представляли 
немецкие солдаты, австрийские унтер-офицеры, французские офицеры - мы понятия 
не имели. 

Зубрежка распространялась и на такой предмет, как геодезия. Приходилось 
заучивать проверки и поправки ко всем сложным геодезическим инструментам. Но 
почти для всех камнем преткновения была параллельная геодезии наука астрономия. 
"Для чего и когда понадобится нам этот предмет?" - спрашивали мы себя, ломая 
голову над углами склонения, прямого восхождения и прочими подобными мудростями.
 Мне, однако, и это пригодилось в жизни. Очутившись после мукденского поражения 
в такой местности, которая Не только никогда не была нанесена на карту, но и 
находилась вне геодезической сети, я - как начальник топографического отделения 
- должен был астрономически определить наше положение на земной планете. 

Ко всей этой многообразной умственной работе присоединялось составление на дому 
докладов, приказов и других письменных документов, а также тщательное 
вычерчивание бесконечных схем, диаграмм, графиков и таблиц. Красивые квадратики 
всех цветов и размеров, обозначавшие на картах расположение различных родов 
оружия, переселялись впоследствии из академических аудиторий в штабы 
маневрирующих частей и с такой же тщательностью вычерчивались на карте Мукдена 
моими усердными товарищами из оперативного отделения штаба армии. На этом роль 
красиво вычерченных квадратиков не оканчивалась. Подробная схема расположения 
частей трех маньчжурских армий - вплоть до батальонов и батарей переселилась в 
казенные отчеты о войне, а оттуда и в курсы истории, по которым военные 
профессора судят о наших ошибках и выводят поучительные примеры в назидание 
внукам. Беда только в том, что профессоров не всегда и недостаточно интересует 
внутреннее содержание "квадратиков", иначе говоря - действительное состояние 
частей. Будучи послан в бою под Мукденом в один из таких "квадратиков" довольно 
большого размера, обозначающий и до сего дня на схемах расположение 
Новочеркасского пехотного полка, с приказом вести полк на дрогнувший фронт у 
"императорских могил", я нашел на месте "квадратика" только несколько 
деморализованных рот без офицеров. 

Выпускные экзамены прошли для меня блестяще, и даже по астрономии я получил 
полный балл, правильно назвав три буквы, обозначавшие угол, необходимый для 
определения взаимного положения двух светил в небесной сфере. 

Не хватило у меня пороха на последнем экзамене - по статистике, у того же 
самого Золотарева, у которого я так отличился на вступительном экзамене по 
русской географии. Нужно было отвечать по четырем билетам. Пока я докладывал 
Огородникову об Алленштейн-Остерродском районе Восточной Пруссии и ему же - о 
составе населения прикарпатской Руси, все было хорошо. Но дальше нужно было