Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Мемуары и Биографии :: Политические мемуары :: Игнатьев Алексей Алексеевич - Пятьдесят лет в строю
<<-[Весь Текст]
Страница: из 466
 <<-
 
был "деляга", использовавший свои недюжинные способности и изумительную память 
для заработка денег на военных изданиях и завоевания себе прочного положения в 
военной профессуре. Подленький характер этого человека особенно ярко проявлялся 
на экзаменах, когда он становился тем любезнее, чем вернее вел на провал 
намеченную наперед жертву. Он был глупо придирчив и старался "подловить" не по 
существу, а на какой-нибудь цифре, определяющей уставные дистанции или 
тактические положения. Его собственные тактические способности получили, 
наконец, должную оценку, но это обошлось, к сожалению, слишком дорого русской 
армии. Кому неизвестен разгром дивизии Орлова в сражении у Ляояна? 

О высоком сухом человеке с бакенбардами старинного типа, Колюбакине, боевом 
участнике войны 1877 года, мнения разделялись. Одни - и их было большинство - 
считали его если не сумасшедшим, то выжившим из ума, а другие, немногие, видели 
в нем носителя глубокой военной мысли, освобожденной от хлама схоластики и 
слепого поклонения форме. 

Большинство офицеров, вызубрив назубок вторую часть бесталанного учебника 
тактики Дуропа, в точности воспроизводило на вступительных экзаменах примеры из 
этой книги, не забывая обозначить на доске те рощицы и холмики, что должны были 
пояснять тактические правила. Уже одно это выводило из себя Колюбакина, и его 
приказ стереть с доски красивый чертеж повергал экзаменующихся в отчаяние. 

- Вы мне просто ответьте: какие цели должно преследовать сторожевое охранение? 
- спрашивал после этого глухим загробным голосом Колюбакин. 

В ответ следовало точное воспроизведение формулировок из полевого устава и 
учебника Дуропа. 

- Да я вас не о том спрашиваю. Вы мне скажите: в чем заключается идея, которую 
нужно помнить, выставляя сторожевое охранение? 

И пока офицер не поймет, что от сторожевого охранения прежде всего требуется 
перехватить все пути и доступы к охраняемой части со стороны противника, то 
есть, что надо исходить не от своего бивака, а от расположения неприятеля, 
Колюбакин не успокаивался. 

Когда я ждал своей очереди к Колюбакину, у доски стоял высокий, статный, уже 
лысеющий блондин с жиденькой бородкой в форме Фанагорийского, князя 
Суворова-Рымникского, полка, штабс-капитан Довбор. На его лбу и на висках от 
напряжения вздулись голубоватые жилы, и он, в конце концов пожав от возмущения 
плечами, решил прекратить прения со странным профессором. 

Судьба надолго связала меня с этим человеком. В академии мы лояльно боролись за 
первенство. По окончании академии я был, как и многие, поражен, прочитав в 
приказе, что, согласно представленным капитаном Довбором документам, фамилию 
его следует дополнить и именовать впредь Довбор-Мусницкий. Объяснялось это 
просто. Академия была закрыта для офицеров польского происхождения. Наметив 
себе целью ее окончить, он носил в течение всех первых лет службы сокращенную 
фамилию и выдавал себя за лютеранина. Я встретил его на маньчжурской войне, где 
он обнаружил себя мало талантливым, но храбрым офицером штаба геройского 1-го 
Сибирского корпуса. И, наконец, значительно позже, в Париже, я получил от него 
письмо, в котором генерал Довбор-Мусницкий, бывший командир русского армейского 
корпуса, объяснял мне причины своего перехода в польскую армию. 

На экзамене по тактике на мою долю достался билет о наступательном бое. Не дав 
мне возможности развить красноречие для определения каждой из трех главных 
частей боевого порядка - боевой части, частного резерва и общего резерва, 
Колюбакин спросил: 

- Для чего назначается общий резерв? 

Как ни странно, но четкого ответа на этот вопрос в учебнике Дуропа не было. 
Автор как бы стремился сохранить за общим резервом значение некоего запаса 
боевых сил на всякий неопределенный случай. Пока я размышлял, Колюбакин снова 
спросил: 

- А помните Бауцен? Какая часть представляла у Наполеона в этом сражении общий 
резерв? 

Я помнил обстоятельства сражения при Бауцене и сразу назвал имя прославленного 
маршала: Ней. 

- Ну, так что же? - допытывался Колюбакин. 

Догадка мелькнула в моей голове: Ней, находившийся в начале сражения вне поля 
действий, был введен со своим корпусом в нужную минуту, и это решило победу. 

- Общий резерв,- ответил я,- предназначается для нанесения главного удара. 

Колюбакин просиял и отпустил меня без дальнейших вопросов, поставив двенадцать. 
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 466
 <<-