чувствую колоссальное удовлетворение, и мне хочется крикнуть что-то навстречу 
ветру, обнимающему мое лицо и заставляющему вздрагивать мою красную птицу при 
порывах...

И как-то не верится, что такой тяжелый кусок металла и дерева может летать. Но 
достаточно только оторваться от земли, как чувствуешь, что машина словно 
оживает и летит со свистом, послушная каждому движению руля. Разве не 
наибольшее удовлетворение и награда самому летать на своей же машине?!! Ради 
этого можно забыть все, и целую вереницу бессонных ночей, дней, потраченных в 
упорной работе без отдыха, без передышки... А вечером... Коктебель. Шумный ужин,
 и, если все (вернее, наша группа) не устали, мы идем на дачу Павловых 
танцевать и слушать музыку. Эта дача – оазис, где можно отдохнуть за год и 
набраться сил для будущего. Впрочем, когда наступили лунные ночи, усидеть в 
комнате очень трудно, даже под музыку. Лучше идти на море и, взобравшись на 
острые камни, слушать рокот моря. А море шумит бесконечно и сейчас тоже и 
покачивает слегка наш пароход...



«Сейчас жду Одессу с нетерпением. Ведь именно в ней мной прожиты самые золотые 
годы жизни человека. Кажется, это так называется...

Целую тебя и Гри.

Привет. Сергей»


Если не считать первого полета, воистину «первого блина комом», состязания 
прошли очень удачно. Рекорд высоты 1928 года – 375 метров был передвинут 
Дмитрием Кошицом и Андреем Юмашевым за («невероятно!») полуторакилометровую 
отметку! Рекорд дальности полета по прямой – 14 километров был перекрыт тем же 
Кошицом более чем вдвое – 34,6 километра.

С полным правом мог гордиться своими достижениями и Сергей Королев. Журнал 
«Самолет» так оценил «Коктебель»:

«Конструкторы Люшин и Королев при проектировании ставили задачу дать хорошо 
устойчивую в продольном направлении машину, не утомляющую пилота при длительных 
полетах. Им это удалось вполне достигнуть».

Испытателем «Коктебеля», тем самым «хорошим приятелем», о котором пишет в 
письме Королев, был Константин Константинович Арцеулов. В определении «хороший 
приятель» – явная бравада. Королев фамильярничает и выдает желаемое за 
действительное. Никогда «приятелем» Королева Арцеулов не был, хотя бы потому, 
что он на пятнадцать лет старше Сергея Павловича. Королев был еще студентом, 
начинающим пилотом, Арцеулов – одним из самых знаменитых летчиков и планеристов 
того времени. Первый свой планер он построил еще в 1907 году и летал тогда, 
когда Сергей Королев еще не умел ходить. Во время мировой войны он воевал как 
летчик-истребитель, был начальником летной части и инструктором РККА, сам 
обучил летному искусству более 200 человек. Работал летчиком-испытателем на 
одном из крупнейших авиазаводов, увлеченно занимался совсем новым тогда делом – 
аэрофотосъемкой. Арцеулов прославился еще в 1916 году, когда едва ли не первый 
в мире испытал самолет, умышленно введя его в «штопор». Короче, Арцеулов был 
знаменит не меньше, чем, скажем, Нестеров, который первый сделал «мертвую 
петлю»[13 - Внук Айвазовского, К.К. Арцеулов сам был живописцем, что и сблизило 
его с Максимилианом Волошиным. Через много лет после коктебельских слетов 
старый друг Олег Константинович Антонов попросил Арцеулова проиллюстрировать 
его книжку «На крыльях из дерева и полотна». Так оба они вернулись в свою 
молодость.]. И то, что Арцеулов сам (!) подошел к Люшину и Королеву и сам (!) 
вызвался испытать их машину в воздухе, было большой честью для молодых 
конструкторов.

– Спасибо, Константин Константинович! – сказал тогда Сергей Королев.

– За что? Полета ведь еще не было? – удивился Арцеулов.

– За то, что верите в нас.

И когда после шепотков скептиков «а ну как не взлетит», Арцеулов поднялся на 
«Коктебеле», а потом доложил руководителям состязаний, что планер хорошо 
слушается рулей, удачно сбалансирован и годится для парящего полета, – лучшей 
награды для Люшина и Королева не могло быть.

Сергей Королев с полным правом мог гордиться своими достижениями не только как 
конструктор, но и как планерист. Журнал «Авиация и химия» публикует такую 
запись из дневника соревнований: «15 октября наблюдалось сильное оживление 
среди рекордсменов. Продолжительность полетов была до 3 часов, а молодой 
паритель Королев на „Коктебеле“ парил 4 часа 19 минут».

Журналу вторит газета «Наука и техника»: «Говоря об интересных полетах, нельзя