будет безумная действительность, отступление от привычного в реальных явлениях 
и 
в достоверно отражающих эти явления понятиях. Мысль о произвольных допущениях, 
которую можно выразить столь частой фразой: "Чего только не придумают!", в 
случае теории относительности полностью исключена. Она исключена всей суммой 
экспериментов, лежащих в основе теории относительности. У Эйнштейна речь явно 
идет не о парадоксальных теоремах, а о парадоксальной реальности. Движение, 
само 
движение, противоречит и очевидности в смысле непосредственно наблюдаемого 
поведения окружающих тел и той, как казалось, априорной, логической, присущей 
разуму очевидности, которая свойственна геометрическим аксиомам. Эйнштейн 
отбросил в принципе и первую и вторую "очевидность" - и эмпирическую 
очевидность 
наблюдаемых явлений, и априорную очевидность геометрических аксиом.

Но несмотря на свою парадоксальность, теория относительности производит 
впечатление чего-то глубоко конструктивного, причем завершающего то здание, 
которое начали строить с самого возникновения современной науки.

Созданная в XVII в. классическая картина мира основана не только на "очевидном" 

правиле: если тело движется с одной скоростью относительно одной системы, оно 
должно двигаться с иной скоростью относительно другой системы, движущейся 
относительно первой. Классическая картина мира рассматривает его как 
совокупность тел, движущихся одно относительно другого. Эфир, заполняющий 
мировое пространство, выходит за рамки первоначальной классической картины мира.
 
И теперь мы возвращаемся к ней, правда, пожертвовав для этого "очевидным" 
правилом сложения скоростей. В этом смысле

120

сама структура теории относительности весьма парадоксальна. С одной стороны, 
"безумная" идея - движение с постоянной, одной и той же скоростью по отношению 
к 
различным движущимся одна относительно другой системам. С другой стороны, 
устоявшаяся за много веков (начиная с Демокрита!) картина Вселенной, где нет 
ничего, кроме тел, движущихся одно относительно другого.

По отношению к этой картине классическая физика производила впечатление 
недостроенного здания. Тела движутся не только одно относительно другого, но и 
в 
абсолютном смысле в неподвижном эфире, позволяющем определить скорости тел по 
отношению к чему-то абсолютно неподвижному, т.е. определить абсолютные скорости 

тел. Движение в эфире должно воздействовать на скорость распространения света 
сквозь движущуюся среду, и, таким образом, оптика становится опорой абсолютного 

движения, которое устранено из мира прямолинейно и равномерно смещающихся 
материальных тел. Теория Эйнштейна, отказавшись от классического правила 
сложения скоростей, смогла подчинить принципу относительности все процессы, 
происходящие в равномерно и прямолинейно движущихся системах. Все эти процессы 
- 
не только механические, но и оптические - не изменяются под влиянием движения 
систем. Движение систем не вызывает каких-либо внутренних эффектов, сводится к 
изменению взаимного расположения тел в природе.

Близость этого вывода теории Эйнштейна к классическому принципу относительности 

облегчала ее усвоение и придавала убедительную достоверность этой теории, 
включая "безумный" тезис о постоянной и неизменной скорости света в движущихся 
различным образом и смещающихся одна относительно другой системах. Впечатление 
"достройки" классической картины мира переносило на новую теорию ореол 
достоверности. Этим ореолом были окружены и правило сложения скоростей, и 
классический принцип относительности. Задача состояла в том, чтобы определить, 
подчинятся ли, во-первых, принципу относительности и, во-вторых, классическому 
правилу сложения скоростей не только механические, по и оптические процессы. 
Оказалось, что оптические процессы подчиняются принципу относительности и не 
подчиняются правилу сложения скоростей. Таким образом, достройка принципа 
относительности потребовала перестройки классической

121

кинематики, т.е. картины перемещения тел в пространстве. Вскоре оказалось, что 
такая достройка требует перестройки и классической динамики, т.е. учения о 
силах 
и связанных с ними ускорениях. Связь теории относительности с классической 
физикой состоит не только в достройке классической физики. Когда тела движутся 
медленно, по сравнению со скоростью света, мы можем рассматривать скорость 
света