относительности, после своего реферата об этой теории в семинаре Вина. Беседы 
Лауба с Эйнштейном привели к появлению совместно написанных статей. Что не 
изменилось - это простая и сердечная манера Эйнштейна, которого Лауб застал в 
холодной квартире за попытками растопить печь, а потом в течение нескольких 
недель ежедневно ожидал его возле патентного бюро, чтобы провожать домой и по 
дороге беседовать. Лауб запомнил также совместное посещение оперы "Гибель 
богов" 
в бернском театре и восторженный шепот Эйнштейна: "Вагнер, да простит меня бог, 

не в моем вкусе, но как утонченно выражен в этой сцене смерти Зигфрида не 
сломленный судьбой дух героя!.." [11]

10 Seelig, 125.
11 Ibid., 121.


В это время Эйнштейн встречался с несколькими любителями музыки, даже не 
догадывавшимися о его научной деятельности. В 1907-1908 гг. он довольно 
регулярно музицировал в составе квинтета, куда входили, кроме него, юриcг, 
математик, переплетчик и тюремный надзиратель. Они играли Гайдна, Моцарта и 
Бетховена.

49

В заключение - несколько слов о семейной жизни Эйнштейна в Берне. В 1904 г. у 
них родился сын Ганс-Альберт (он впоследствии учился в Цюрихе, в 1937 г. 
переехал в США и стал крупным гидравликом, профессором Калифорнийского 
университета). Расходы росли. Эйнштейн не замечал нужды, он даже сказал, когда 
ему повысили жалованье до 4500 франков: "Что делать с такими большими 
деньгами?" 
Милева, напротив, не знала, как свести концы с концами. Но не это нарушало ее 
покой. Главное заключалось в различии склонностей. Она всегда была рада приходу 

Соловина или Габихта, но прогулки, обеды вне дома, домашние концерты, большие 
компании - все это было не по ней. Научные интересы Эйнштейна также становились 

все более далекими для Милевы. Ее раздражительность усугублялась болезнями - 
суставным туберкулезом, сильной неврастенией и возраставшей с течением времени 
патологической ревнивой подозрительностью. Постепенно ровный характер и 
рассеянная доброта Эйнштейна начали раздражать Милеву. Росло отчуждение. 
Впрочем, оно приняло явные и резкие формы позже, когда Эйнштейн уже давно 
покинул Берн.












"Надличное"

Чтобы идти в этом мире верным путем, надо жертвовать собой до конца. Назначение 

человека состоит не в том только, чтобы быть счастливым. Он должен открыть для 
человечества нечто великое.
Э. Ренан

Подлинная оценка человека состоит в том, в какой степени и в каком смысле он 
смог добиться освобождения от своего "я".
Эйнштейн

Еще в отрочестве Эйнштейн хотел уйти от чисто личных повседневных интересов. Но 

он долго не знал, какой именно высокой, выходящей за рамки чисто личных 
интересов идее нужно посвятить интеллектуальные силы, и погрузился в 
религиозность. От религии Эйнштейн перешел к активному свободомыслию, к 
активному служению "надличной", по рациональной, реальной идее. 
Непосредствепным 
толчком было, как мы видели, чтение научно-популярных книг. Оно вызвало не 
только враждебное отношение к религиозной догме, не выдержавшей сопоставления с 

научной картиной мира. Эйнштейн пришел к социальному протесту и навсегда 
удалился из круга традиционных взглядов своей среды. Он писал в своей 
автобиографии, что библейские легенды, падая под ударами науки, опрокинули в 
его