качестве исходного понятие дви-

388

жения из чего-то во что-то, как это делали перипатетическая физика и космология 

(например, движение к "естественному месту"). Исходным понятием служит движение 

от точки к точке и от мгновения к мгновению. Перипатетическая концепция 
естественных движений была физическим эквивалентом двузначной, бивалентной 
(двувалентной) логики. Вопрос: "Находится ли тело в его естественном месте" 
допускал два ответа; высказывание: "Тело находится в его естественном месте" 
допускало две оценки: "истинно" и "ложно", причем эти оценки в были объяснением 

наблюдавшегося движения тел. В классической науке, чтобы объяснить, почему тело 

движется таким, а не иным образом, нужно оперировать локальными 
характеристиками: мгновенной скоростью, мгновенным ускорением, т.е. приписывать 

движущейся частице бесконечное число предикатов. Основной постулат состоит в 
том, что частица проходит все точки своей траектории. Подходя к ее движению с 
точки зрения принципа наименьшего действия, мы противопоставляем истинную 
траекторию (бесконечное число оценок "истинно" для утверждения о пребывании 
частицы в каждой точке) и другие траектории (бесконечное число оценок "ложно" 
для аналогичных утверждений), полученные при вариации. Логику с таким числом 
оценок можно назвать бесконечно бивалентной.

Подобная логика необратима. Мы уже не можем простым обращением вывода вернуться 

к исходному допущению. Квантовые и квантово-релятивистские процессы меняют 
логические нормы. Отсюда вовсе не следует, что необратимость времени - 
четвертого измерения - вытекает из априорных логических конструкций. Термипы 
"квантовая логика" и "квантово-релятивистская логика" означают существование 
эмпирических корней логики, как отражения трансформирующегося бытия. Но в 
квантовой и квантово-релятивистской ретроспекции видно, что классическая логика 

также в какой-то мере испытывала необратимые переходы к иным нормам, 
металогические переходы. Только переходы эти были незаметными, подобно 
квантовым 
и релятивистским коррективам, несущественным в картине мира, оперирующей 
масштабами или скоростями, позволяющими приравнивать скорость света 
бесконечности, а постоянную Планка - нулю. Логику можно было считать 
неподвижной, подобно часовой

389

стрелке на циферблате: бег времени не был заметен. Теперь логику науки скорее 
можно было бы сравнить с секундной стрелкой. Но и секундная стрелка, и весь 
часовой механизм отмечает бег времени, не меняя своей конструкции. Поэтому он 
непосредственно не демонстрирует необратимости времени. Его демонстрируют 
скорее 
часы в оде Державина ("Глагол времен, металла звон, твой страшный глас меня 
смущает..."), где обратимые движения частей часового механизма регистрирует 
приближение к фатально необратимому финалу человеческой жизни.

Подобный образ ассоциируется и по содержанию, и по тону с пессимистической 
необратимостью. Но в более общем смысле он может ассоциироваться с 
оптимистической (плюс-вариапт) версией необратимости, с концепцией бесконечно 
продолжающегося необратимого усложнения бытия и познания. Представим себе 
кибернетические часы, которые через определенные периоды меняют свою 
конструкцию. Тогда взгляд на часы констатирует не только течение времени, но и 
направленность течения, "стрелу" времени, асимметрию состояний раньше и позже. 
Логика может быть аналогом такого отсчета, если последовательность обратимых 
логических связей, где посылка может стать выводом, приводит к металогическому 
преобразованию. А теперь, чтобы сделать аналогию еще более близкой, представим 
себе, что каждый ход маятника часов меняет их конструкцию. Тогда мы получим 
нечто напоминающее логику, в которой последовательность обратимых умозаключений 

все время сопровождается необратимым изменением, получим прибор, регистрирующий 

необратимый бег времени. Дело в том, что здесь регистрируются не только 
изменения в положении и скорости маятника, колесиков и стрелок, но изменение 
конструкции часов, возрастание их сложности.

Возрастание сложности бытия - это процесс, характеризующий не отдельные модусы, 

а бытие в целом. Тут следует вспомнить, что было сказано в главе "Принцип 
бытия" 
- о теории относительности и квантовой механике как переходе от модусов к бытию