- Сегодня?.. Не помню... Я недавно завтракала.
     - А что ела? - спрашивает неумолимый Казимеж.
     - Вишни, а еще... да разное...
     В  конце концов Мари  должна сознаться:  со  вчерашнего  дня  она съела
полпучка редиски и полфунта вишен. Работала до трех ночи, спала четыре часа.
Утром ходила  на лекции в Сорбонну. Возвратясь домой, доела редиску... ну, а
потом упала в обморок.
     Врач прекращает  допрос. Он  злится. Злится и на Мари, глядящую на него
серыми глазами, выражающими наивную радость и сильную усталость, злится и на
себя за  то,  что  недостаточно  внимательно блюл "девочку", порученную  ему
стариком Склодовским. Не слушая возражений, он подает Мари мантилью, шляпку,
заставляет  собрать книги  и  тетрадки, которые понадобятся  ей в  следующую
неделю, и  молча, недовольный, огорченный, отводит к себе домой, а там, едва
успев войти в квартиру, кличет Броню, занятую готовкой в кухне.
     Проходит  двадцать  минут,  и  Маня  поглощает  лекарства,  прописанные
Казимежем: громадный бифштекс с кровью, блюдо жареного хрустящего картофеля.
Словно чудом  румянец выступает  на  ее щеках. В  одиннадцать  часов  вечера
приходит  Броня и гасит свет в  комнате, где  поставлена кровать для младшей
сестры.  В течение  нескольких  дней  Мари  выдерживает  этот разумный  курс
лечения и набирается сил. А затем приближающиеся экзамены всецело овладевают
ею, и она снова перебирается в свою мансарду, дав обещание вести себя теперь
благоразумно. На следующий день воздушное питание опять вступает в силу...

     * * *

     Работать!  Работать! Мари вся целиком уходит в занятия и, вдохновившись
успехами, чувствует себя способной познать все,  что добыто людьми в области
науки.  Шаг  за   шагом  она  проходит  курс  математики,  физики  и  химии.
Мало-помалу осваивает экспериментальную технику.  Вскоре на ее долю выпадает
большая  радость:  профессор  Липпманн  дает  ей несколько научных  заданий,
правда незначительных, но они предоставляют возможность показать способности
и  своеобразие   ее  умственного   склада.  В  большой,  высокой  физической
лаборатории  Сорбонны с двумя  винтовыми  лестницами, ведущими на внутреннюю
галерею, Мари Склодовска пробует собственные силы.
     Она проникается  страстной  любовью  к  атмосфере  сосредоточенности  и
тишины,  к  этому  "климату" лаборатории,  любовь  к  которому  сохранит  до
последнего дня  жизни.  Работает  она всегда стоя, то перед дубовым столом с
аппаратурой для точных измерений, то  перед колпаком тяги, под которым кипит
на жгучем пламени паяльной лампы раствор какого-нибудь вещества. В халате из
грубой   ткани  Мари  почти  не  отличается  от  молодых  людей,   задумчиво
склонившихся над другими приборами. Они тоже уважают сосредоточенность мысли
в  этой  обители  науки. Мари работает  бесшумно: никаких  разговоров, кроме
самых необходимых.
     Только один диплом лиценциата -  нет, этого мало! Мари  решает добиться
двух: по физике  и математике. Былые  планы, очень скромные, теперь растут и
ввысь  и вширь  с  такой быстротой, что  у  Мари  нет времени, а  главное  -
смелости  сообщить  о  них  отцу.  А  этот  замечательный   старик   ждет  с
нетерпением, когда же наконец Мари вернется в  Польшу.  Он чувствует смутную
тревогу по  поводу  того,  что  выращенная  им  птичка  после  стольких  лет
подчинения и самопожертвования стала независимой и обретает свои крылья.
     Отец - Броне, 5 марта 1893 года:

     В последнем письме ты первый раз  упоминаешь  о намерении  Мани сдавать
экзамен на степень лиценциата. В  своих письмах она никогда не говорила  мне
об  этом, хотя  я спрашивал ее на этот счет. Напиши мне точно, в какое время
года  проходят  экзамены,  какого  числа Маня думает держать экзамен,  каких
расходов это  требует  и сколько  стоит сам диплом.  Я  должен  обдумать все
заранее,  чтобы  послать  Мане  денег,  а  от этого  будут  зависеть  и  мои
собственные планы...
     Я  намерен оставить  за собой теперешнюю мою квартиру и на будущий год:
она  очень подходит и для меня лично, и для Мани, если  она вернется... Маня
постепенно  создаст  себе определенный  круг учеников,  во всяком случае,  я
готов разделить с ней то, что имею. Мы выйдем из положения без затруднений.

     Как ни дичится Маня людей, ей неизбежно приходится  встречаться  с ними
каждый    день.   Несколько    юношей   оказывают   ей    теплое   внимание.
Девушки-иностранки,  приехавшие  издалека  в  Сорбонну, прозванную  братьями
Гонкур "приемной  матерью  питомцев науки",  пользуются сочувствием  молодых
французов.  Наша полька наконец свыкается  и  замечает, что  ее товарищи, по
большей части труженики, уважают ее и  склонны полюбезничать. Мари, наверно,
очень   хороша  собой,  судя  по   тому,  что  ее  подруга  -  очаровательно
восторженная панна Дидинская, взявшая  на себя роль  ее телохранительницы, -
как-то  грозилась  разогнать  своим  зонтиком  чересчур рьяных воздыхателей,
толкущихся вокруг опекаемой студентки.
     Предоставляя панне  Дидинской устранять  эти ухаживания, равнодушная  к
ним  девушка ищет  сближения с людьми,  которые  привлекают  ее возможностью
поговорить с ними о своей работе. В промежутке между лекциями  по физике или
занятиями  в лаборатории  Мари  беседует  с Полем Пенлеве, Жаном Перреном  и
Шарлем Мореном -  будущими светилами французской науки. Но  это товарищеские
разговоры. У Мари нет времени ни для дружбы, ни для любви. Она влюблена лишь