осматривают  сад,  "дети" съедают лакомства, а  у  опустевшего  стола наспех
ставят манекен, который изображает самого графа Флери, наевшегося до отвала.
Затем все "дети" исчезают.
     А где искать преступников? Где их найдешь и  в этот, и в следующие дни?
Всякий  раз, совершив  какое-нибудь  "преступление",  они  улетучиваются как
призраки.  Ищут их в комнатах, а  они  валяются на траве  в  дальнем  уголке
парка;  предполагают, что  они пошли гулять,  а  они, утащив из  кухни целую
корзину крыжовника, скрылись  в погребе, где и  поедают свою добычу; если  в
пять часов утра в доме  все тихо,  значит, никого из  молодежи нет,  значит,
Маня, Эля  со всей  своей командой  решили с  восходом солнца пойти на  реку
искупаться.  Есть только один способ заманить их в дом:  обещать  что-нибудь
веселое, шарады,  танцы. К этому способу и прибегает графиня Флери все чаще.
За восемь недель она устроила три бала, два празднества  на  свежем воздухе,
несколько прогулок по окрестностям и катаний в лодках по реке.
     Граф   и  графиня  Флери  не  остаются  без  награды  за  свое  широкое
гостеприимство.  Юные  безумцы  обожают  и  мужа  и  жену,  оказывают полное
доверие,  одаряют самой близкой дружбой  и радуют  своей  чудесной радостью,
всегда чистой, даже в ее сумасбродных проявлениях.
     Они умеют делать  хозяевам приятные сюрпризы: в  день четырнадцатилетия
их свадьбы два делегата подносят им огромный венок из  всяких овощей весом в
пятьдесят килограммов  и  усаживают  виновников  торжества  под балдахин  из
нарядно драпированных тканей.  В полной тишине самая юная девица декламирует
поэму, сочиненную к данному случаю.
     Автор поэмы -  Маня; она создала ее, расхаживая  широким шагом по своей
комнате в порыве вдохновения. Кончалась она так:

     А в день Людовика святого
     Мы жаждем ехать на пикник,
     Зовите ж юных кавалеров
     Так, чтоб у каждой был жених.
     Тогда по вашему примеру
     И мы, как можно поскорей,
     Пойдем к желанному венцу.

     Это моление не остается без ответа.
     Чета Флери  немедля  объявляет большой  бал.  Хозяйка  дома  заказывает
пироги,  гирлянды, свечи.  А Маня и Эля  задумываются над своим нарядом  для
ночного празднества.
     Нелегко  быть восхитительной, когда нет денег  и дешевая портниха  шьет
тебе  всего два платья в  год: одно простое, другое -  для  балов. Подсчитав
свои деньги,  сестры  решают как  им  быть. Тюль,  покрывавший сверху платье
Мани, уже потрепан, но атласный голубой чехол  еще в хорошем состоянии. Надо
ехать в город, купить  подешевле голубого тарлатана  и заменить пришедший  в
негодность тюль, задрапировав новым тарлатаном неизносившийся  чехол платья.
Затем пришить тут  ленточку, тут бантик,  пожертвовать  несколько рублей  на
шевровые туфельки, а в  саду собрать  букетик  к корсажу  и  несколько роз в
прическу.  Вечером, в день бала, когда  музыканты настраивают инструменты, а
изумительно красивая Эля уже порхает по празднично  украшенному дому, Маня в
последний раз осматривает себя в зеркало. Все вышло очень хорошо: и нарядный
тарлатан, и живые цветы у  оживленного лица, и эти красивые новенькие туфли,
но Маня сегодня будет столько танцевать, что к утру они останутся без подошв
и их придется выбросить!

     * * *

     Много лет спустя моя мать, вспоминая об этих днях веселья, описывала их
мне каким-то отрешенным, нежным голосом. Я видела перед собой ее лицо, такое
усталое  после  полувека  всяческих  забот  и  большого  научного  труда,  и
благодарила ее судьбу за то, что раньше,  чем направить эту женщину на  путь
сурового,  неумолимого  призвания, она  даровала ей  возможность носиться на
санях по  взбалмошным карнавальным  празднествам и трепать туфельки в  вихре
ночного бала.


        ¶ПРИЗВАНИЕ§

     Я попыталась описать Маню Склодовскую в ее детстве, юности,  в  учебных
занятиях и в ее забавах.  Она здорова, честна, чувствительна и весела. У нее
любящее сердце. По словам учителей,  она  очень даровита.  Но никакие особые
способности не выделяют Маню из  среды других детей,  ее подруг и сверстниц.
Еще ничто не указывает на особенный талант.
     А вот другой  ее портрет, уже взрослой девушки. Он более значителен. За
это  время  в  ее  жизни сглаживаются  черты  любимых  лиц, и  только нежное
воспоминание о  них останется у Мани  до  конца жизни.  Мало-помалу меняются
дружеские связи.  Уходят в  прошлое пансион,  гимназия, товарищеские узы, на
вид  такие  крепкие,  но  слабеющие  очень  быстро,  как только  исчезает то
ежедневное  общение,  которое поддерживало  их.  Призвание  Мани  выявляется
благодаря  двум личностям, проникнутым добром и пониманием, самым  близким и
родным, - отцу и старшей сестре.
     Мне бы хотелось показать, как под влиянием этих двух друзей зарождались