сектанткой.  Это чистейшей воды ученая,  и в 1919  году мы снова видим ее во
главе своей лаборатории.
     Она  с  горячим нетерпением ждала  минуты, когда здание на  улице Пьера
Кюри  наполнится  рабочим  гулом.  Первая  ее забота  -  не  ослаблять  дела
исключительной  важности,  начатого  во  время войны.  Снабжение  эманацией,
распределение   "активных"   пробирок   по   госпиталям   продолжается   под
руководством  доктора Рего,  который,  демобилизовавшись, снова  вступил  во
владение  зданием  биологического отделения. В здании физического  отделения
мадам  Кюри и ее сотрудники  занимаются опытами, прерванными в  1914 году, и
приступают к новым.
     Более правильный образ  жизни позволяет  Мари заняться будущим  Ирен  и
Евы,  двух крепких  девушек,  таких  же  стройных, как  она  сама.  Старшая,
студентка двадцати одного года, спокойная, удивительно уравновешенная, ни на
минуту  не сомневается  в  своем призвании. Она намерена быть  физиком,  она
намерена,  и  это уже точно, изучать радий. Удивительно просто и естественно
Ирен  Кюри вступает на путь, по которому следовали Пьер и Мари Кюри.  Она не
задается  вопросом, займет ли  она в  науке такое  же  большое место,  какое
заняла ее мать, и не чувствует тяготеющего  над ней слишком  громкого имени.
Ее   искренняя  любовь  к  науке,  ее  дарование  внушают  ей   только  одно
честолюбивое желание: работать всю жизнь в лаборатории, которая строилась на
ее глазах и где в 1918 году она значится "прикомандированной лаборанткой".
     Благодаря удачному  примеру  Ирен  у  Мари  создается  уверенность, что
молодым  существам просто  найти  дорогу  в лабиринте жизни. Ее  озадачивают
какое-то  томление  и резкие перемены  настроения  у  Евы.  Благородное,  но
чрезмерное  уважение  к  личности  детей,  переоценка  их  благоразумия   не
позволяют  ей самой  воздействовать  на подростка. Она  хотела бы, чтобы Ева
стала врачом и изучала применение  радия  в лечебных целях. Однако  Мари  не
навязывает ей этот путь. С  неослабным сочувствием поддерживает она любой из
капризно   изменчивых   проектов  дочери.  Радуется  ее  занятиям   музыкой,
предоставляя ей  выбор преподавателей  и  метода занятий...  Она дает полную
свободу  существу,  раздираемому  сомнениями  и  нуждавшемуся  в  подчинении
строгим  предписаниям. Как было  заметить свою  ошибку этой женщине, которую
все  время  направлял безошибочный  инстинкт таланта и, наконец, довел до ее
предназначения, несмотря на все препятствия?
     До  конца  своих  дней  она  будет  окружать неусыпной нежностью  своих
дочерей, совершенно различных от рождения,  ни одной  из  них  не  выказывая
предпочтения. При  всяких обстоятельствах их жизни Ирен и Ева находили в ней
защитницу и горячую союзницу.  Когда впоследствии Ирен тоже станет  матерью,
Мари посвятит свои заботы и тревоги обоим поколениям.
     Мари - Ирен и Фредерику Жолио-Кюри, 29 декабря 1928 года:

     Дорогие дети, шлю вам  свои наилучшие пожелания  к Новому году -  желаю
вам  доброго здоровья, хорошего настроения, плодотворной работы, желаю вам в
этом  году  чувствовать каждый день  удовольствие от жизни,  не искать в них
приятное потом, когда они уже пройдут, и не рассчитывать на приятное  только
в  будущем.  Чем  больше  стареешь,  тем  сильнее  чувствуешь,   что  умение
наслаждаться настоящим - драгоценная способность.
     Я думаю  о  вашей  маленькой Элен и шлю  ей мои  пожелания счастья. Так
трогательно  наблюдать  за   развитием   крошечного  существа,   которое   с
безграничным  доверием  ждет от  вас всего лучшего  и твердо верит,  что  вы
можете  его  избавить от любого страдания. Настанет день,  когда она узнает,
что ваша  власть не простирается так  далеко,  а как бы хотелось иметь такую
власть  ради своих детей! Надо  по  крайней мере приложить все усилия, чтобы
дать  малышам здоровье,  мирное,  ясное  детство  в  атмосфере  любви, среди
которой их чудесное доверие продлится как можно дольше.

     Мари - дочерям, 3 сентября 1929 года:

     ...Я  часто  думаю  о предстоящем мне годе  работы. Думаю и о каждой из
вас, о  вашей нежности  ко мне,  о  тех  радостях  и  попечениях,  какими вы
награждаете  меня. Вы - мое настоящее богатство, и я прошу у жизни  оставить
мне еще несколько хороших лет совместного существования с вами.

     * * *

     То ли после изнурительных лет  войны с  наступлением мира улучшилось ее
здоровье и наступил покой старости, но мадам Кюри становится умиротворенной.
Тиски траура и болезни разжались, время притупило страдания...
     Мари - Броне, 1 августа 1921 года:

     ...Я столько страдала  в  своей жизни,  что дошла  до  предела:  только
настоящая  катастрофа  еще  могла  бы  на  меня подействовать.  Я  научилась
смирению и стараюсь найти хоть какие-то маленькие радости в серых буднях.
     Скажи  себе,  что  ты  можешь  строить  дома,  сажать  деревья,  цветы,
любоваться их ростом и ни  о чем не думать. Жить осталось недолго, зачем  же
нам еще мучить себя?

     Ирен  и  Ева выросли  рядом  с женщиной, боровшейся  с горем, а  теперь
находят  в  ней новую подругу,  постаревшую  лицом, но  помолодевшую душой и
телом. Ирен, неутомимая спортсменка, подстрекает мать  следовать ее примеру,