Невзгоды, переживаемые страной, Курчатов воспринимал как личные, но неколебимо 
верил в конечную победу. "Мне очень грустно, - писал в те дни Игорь Васильевич 
жене, - что жизнь складывается не очень легко, но ты не грусти, настанет время, 

и опять придут счастливые дни для нашей Родины, а значит, и для нас".

И снова вся энергия делу, на которое он был поставлен собственной совестью. Из 
письма в письмо звучит у него один бодрый лейтмотив о том, что дело это, 
несмотря на всю трудность обстановки, идет хорошо. В письме от 4 октября: "Я 
здесь живу вполне прилично, дела идут успешно - скоро намеченные задачи будут 
решены полностью". Через три дня: "У нашей группы "все хорошо". 30 октября: 
"Задачу выполнили, фактически остались небольшие доделки, которыми мы сейчас и 
занимаемся. Выезжаю или до праздников, или сейчас же после них, числа 10 
ноября".




В портах Кавказа


Но жизнь и на этот раз внесла коррективы в его намерения. В тот день, когда 
Игорь Васильевич писал последнее свое письмо из Севастополя, враг уже 
приближался к городу. Батарея береговой обороны, находившаяся севернее деревни 
Николаевка, обнаружила и обстреляла колонну немецких танков.

В начале ноября враг предпринял первые атаки непосредственно против Севастополя.
 
Бомбежки почти не прекращались. Из Севастополя старались эвакуировать все, что 
непосредственно не требовалось для боя.

4 ноября в помещении, где находились специалисты во время бомбежки, раздался 
телефонный звонок. Это звонил Игорь Васильевич:

- Как кончится бомбежка, Лазуркин и Регель пусть идут ко мне.

Игорь Васильевич объявил, что решено по группам отправлять специалистов в порты 

Кавказа. Быстро собрались. Вечером от Минной пристани отошел катер. Мимо 
дымившихся на берегу пожарищ он направился к Северной бухте. Там стояла 
плавучая 
база подводных лодок "Волга". Курчатов со своими товарищами разместился в трюме.


Не успели кончить погрузку, как прозвучал сигнал воздушной тревоги. Снаряды 
рвались на берегу и в воде, рядом с базой. Но, несмотря на яростную бомбежку, 
погрузка продолжалась.

Выход из Севастополя был назначен на полночь. А враг как будто не хотел 
выпустить именно эту плавучую базу: бомбил Северную бухту без передышки. Потом 
Курчатов узнал, откуда такое остервенение у гитлеровцев: база стояла на месте 
линкора, который ушел несколькими днями раньше.

"Волга" покидала Севастополь с большими предосторожностями. Одновременно из 
порта вышли еще два транспорта. Как потом узнали, они были потоплены авиацией 
противника.

Радиостанция плавбазы работала в море только на прием.

Группе Курчатова был выдан один брезент на всех, и они спали под ним в трюме 
рядом с приборами. Под утро их разбудил резкий сигнал боевой тревоги. Они 
поднялись на палубу. Послышались доклады командиров батарей:

- Кормовая батарея к бою готова!

- Носовая батарея к бою готова!

Возможности каждой из этих батарей, насчитывавших всего по две пушки, были 
невелики. Пришлось пережить немало тревожных минут. В одну из встреч с немецким 

кораблем торпеда прошла рядом с кормой. В это время работники группы Курчатова 
находились на палубе и хорошо слышали крик: "Позади торпеда!"

Днем "Волга", двигавшаяся из Севастополя не на восток, как предполагалось, а 
строго на юг, настолько продвинулась в этом направлении, что стали ясно видны 
впереди Синопские горы. Только тогда плавбаза повернула на восток. Может быть, 
именно радиомаскировка и неожиданный маршрут помогли ей ускользнуть от авиации 
противника.