математику, начертательную геометрию, теоретическую механику, физику, химию, 
сопротивление материалов, термодинамику и уже чисто морской предмет - торговые 
порты.

Но с весны 1924 года учеба в политехническом неожиданно обрывается. По-видимому,
 
одна из комиссий высказала мнение: Игорю Курчатову, имеющему университетский 
диплом, нет необходимости получать еще одну специальность. Мест в институте 
мало, а кандидатов, мол, много. И он был отчислен из института.

Как ни тяжело было Игорю отказаться от заветной мечты - стать кораблестроителем,
 
он недолго предавался унынию. Он стал задумываться о том, что исследования в 
области физики, начатые в Пайловске, могли бы стать целью его жизни. Научные 
руководители его, видя одаренность юноши и трудное положение, в котором он 
оказался, помогали как могли.

Профессор Н. Н. Калитин, старший физик обсерватории, узнав об отчислении Игоря 
из института, предложил ему поработать с ним в Феодосии, куда собирался в 
командировку. Летом Игорь выехал в Симферополь, чтобы оттуда направиться в 
Феодосию.

Дома его встретили с нежностью и теплотой, которые утроились, когда родные 
узнали о его неприятности. Брат подрос и возмужал, радовал своими успехами в 
том 
же университете, который окончил Игорь. Владимир Луценко сдавал экзамены, но 
это 
не помешало старым друзьям проговорить много часов подряд.

Оказалось, что очередной зачет Владимиру надо было сдавать профессору Усатому, 
с 
которым Игорь хотел посоветоваться о своем будущем. В университете они узнали, 
что профессор уехал в Баталиман на дачу. Друзья решили ехать следом. До 
Севастополя добрались "зайцами" на товарном поезде, на платформе с корпусами 
донных мин. В пустых корпусах мин они и прятались. В Севастополе ночевали на 
братском кладбище под зданием панорамы. А с рассветом тронулись в путь, прошли 
Байдарские ворота и к вечеру добрались до утопающего в зелени тихого Баталимана.


Семен Николаевич Усатый усадил Луценко готовиться к ответу, а сам с Курчатовым 
вышел в сад.

- Ну что ж, будем считать, что физика выиграла, - сказал Усатый, выслушав 
Игоря. - В Феодосии задерживаться долго нет смысла. Осенью я переезжаю в Баку, 
в 
Азербайджанский политехнический институт. Милости прошу ко мне ассистентом.

Луценко сдал зачет. Друзья переночевали у профессора и утром пешком двинулись 
дальше, в направлении Ялты, чтобы оттуда вернуться в Симферополь.




Феодосийские вечера


В Феодосии у профессора Калитина Игорь Курчатов стал работать вместе с 
Мстиславом Луценко.

Жили друзья в одной комнате с профессором Калитиным, у сторожа маяка в 
Карантине 
- на окраине города. Дома здесь стоят далеко друг от друга, а за ними - степь. 
В 
дверях, окнах и даже в стенах комнаты . зияли широкие щели. Внутри стол, 
несколько стульев, три койки и какой-то несуразный сундук. Керосинка, лампа, 
ручной умывальник - вот и все...

Через щели в комнату лезла всякая живность - тарантулы, черные сколопендры 
толщиной с мизинец и длиной в два десятка сантиметров (жильцы собственноручно 
измеряли их "габариты").

"А однажды, уже после отъезда Калитина, - вспоминает М. Луценко, - придя поздно 

домой и открыв двери, мы услышали какое-то странное шипение. Я чиркнул спичкой 
и... о, ужас! Почти у ног Игоря - целый клубок гадюк! Таких крупных я никогда 
не 
видел. Мы сейчас же выбежали, схватили лопаты и уничтожили опасных гостей".

Гидрометеорологический центр размещался в специальном здании в центре Феодосии 
и