капитаном особого полка российской армии, участвовавшего в битве при Шампани. 
Во время второй их встречи всего через несколько дней после первой, «Вадим» уже 
тяжело ранен и направляется в лазарет. После немецкой газовой атаки он ослеп на 
левый глаз, и у него повреждены легкие. Для выздоровления его направили в 
клинику в Виттель у подножия Вогезских гор. Мата Хари безуспешно пыталась 
добиться у ряда высокопоставленных чиновников разрешения на поездку к «Вадиму» 
в клинику, находящуюся в запретном военном районе.

На это время припадает и ее первая встреча с Жоржем Ладу. Мата Хари надеялась, 
что он поможет ей с пропуском в Виттель. Шеф Второго бюро позднее опишет свою 
встречу с ней в мемуарах («Les chasseurs d'espions: comme j'ai fait arreter 
Mata Hari»). Мата Хари — согласно Ладу — откровенно признала свое 
сотрудничество с немецкой разведкой еще в начале их разговора, что имело вид 
такого свободного диалога между шпионкой и контрразведчиком:

Мата Хари: — Эта идиотская игра должна, наконец, закончиться. Или я опасна и вы 
должны выслать меня из Франции, или я просто милая, безопасная женщина, которая,
 оттанцевав всю зиму, хочет пожить в спокойствии.

Ладу спросил ее, не хочет ли она сослужить Франции «большую службу».

Мата Хари: — Об этом я никогда не думала.

Ладу: — Вы, конечно, очень дороги.

Мата Хари: — Вы можете исходить из этого.

Ладу: — Как вы думаете, сколько стоит такая работа?

Мата Хари: — Очень много или совсем ничего.

Ладу: — Подумайте об этом. Посмотрите, сможете ли вы что-то сделать для нас. Я 
дам вам пропуск в Виттель. Только обещайте мне не соблазнять французских 
офицеров. (…) Какое бы решение вы не приняли, как только примете его, посетите 
меня снова.

Что бы ни думать о представленном Ладу в своих вышедших в 1932 году 
воспоминаниях, несомненно, написанных во многом ради самооправдания, описании 
этой странной беседы, ясно, что эта встреча во Втором бюро в августе1916 года — 
по крайней мере, с точки зрения самой Мата Хари — стала фундаментом для ее 
дальнейшей карьеры официально признанной французской разведкой 
немецко-французской «двойной шпионки». И получение желаемого пропуска она тоже 
восприняла как подтверждение того, что она теперь работает «на Францию». Нет 
документов о том, что обсуждалось этими двумя людьми, чьи черты характера в 
разных описаниях и биографиях показывают немало сходства, на этой и последующей 
встречах. Решающим стимулом для Мата Хари послужить французской стороне была 
хроническая нужда в деньгах и расплывчатая надежда избавиться, хотя бы частично,
 от своих долгов с помощью французской разведки. Ладу позднее называл сумму в 
один миллион франков, которую Мата Хари после поездки в Виттель потребовала от 
него для ее будущей шпионской деятельности. За это Мата Хари даже предложила 
встретиться со старшим сыном Кайзера, кронпринцем Вильгельмом, в его штабе 
(Группа армий «Германский Кронпринц») в Стенэ (к юго-востоку от Седана): — Я 
уже была его любовницей и, стоит мне захотеть, я всегда смогу его увидеть. 
Упоминание Ладу о связи Мата Хари с сыном германского Кайзера является, как 
нетрудно догадаться, его выдумкой постфактум. Мата Хари не была знакома с 
немецким кронпринцем, и, насколько известно, никогда не была в сексуальных 
связях ни с одним членом германского императорского дома. Но и она на процессе 
подтвердила, что запрашивала один миллион франков. Ладу, конечно, не 
откликнулся на это из ряда вон выходящее финансовое требование, но и не отверг 
его сразу, зато призвал Мата Хари: — Поезжайте в Бельгию. Вы получите 25 тысяч 
франков за каждого изобличенного агента противника.

Шеф Второго бюро объяснял потом то, что он так просто отпустил Мата Хари, тем, 
что он хотел подготовить для подозреваемой ловушку; он-де видел в ней всегда 
лишь «добровольную помощницу», но никак не действующую для Франции «разведчицу».
 Но, во всяком случае, Ладу в конце следующей их встречи 20 сентября передал ей 
список имен контактных лиц в оккупированной немцами Бельгии, работающих на 
Францию, и он же обучил ее обращению с симпатическими чернилами. И то, и другое 
— очень необычно для поведения профессионального охотника за шпионами, который 
якобы с самого начала был убежден в правильности своих подозрений в адрес этой 
«шпионящей для Германии бонвианки», как он неоднократно подчеркивал 
впоследствии. По совету Ладу, Мата Хари должна была вначале вернуться в Гаагу, 
чтобы подождать новых инструкций из Второго бюро.

Последовавшие за этим месяцы стали решающими для дальнейшей судьбы реальной или 
самозваной «двойной шпионки». Так как Мата Хари не получила никаких конкретных 
шпионских заданий ни от немцев, ни от французов, она сама проявила инициативу, 
делая то, что она делала всегда — и с большим успехом. Она начала встречаться с 
известными и влиятельными мужчинами — или с теми, которых считает таковыми. Ее 
важнейшее новое открытие — военный атташе немецкого посольства в Мадриде майор