Это слово соответствует 
санскритскому асрава — «впадение», и этот буквальный смысл соответствует 
джайнскому словоупотреблению (джайнизм воспринимал карму как нечто материальное 
и полагал, что она входит в индивида и пропитывает его). В буддизме этого 
значения нет; он, по-видимому, принял этот термин почти в техническом смысле и 
заново интерпретировал его.



133

Дерево это упомянуто в перечне деревьев последних семи Будд в 
«Махападана-сутте», Дигха, ii, 4; там сказано, что это Ассаттха, священная 
смоковница, Ficus religiosa. Буддисты были солидарны с древней религией в 
поверье о том, что деревья представляют собой божественные существа. О дереве 
просветления говорится во многих местах в «Джатаках», о нем упоминается и в 
легенде, в которой Готаму принимают за бога дерева. В «Лалитавистаре» говорится 
о четырех богах дерева Бодхи (бодхиврикшадэватах). Для Сенара дерево Бодхи — 
это не деталь народного предания, привязанная к исторической личности, а пример 
старинного мифа (о добыче амброзии), которому была придана видимость истории; 
ср. La legende du Buddha, глава 3. «Окончательным результатом анализа будет 
следующая мифологическая фраза: «Будда завладел деревом, а Мара тщетно пытался 
его поднять». Она лежит в основе всех легендарных или дидактических разработок, 
предпринятых в окончательных редакциях».



134

СНип., 405—424; Мвасту, ii, 198—200; тибетское повествование у Рокхилла, 
вероятно, представляет собой перевод этих же стихов; в Лал., 297 (240) дано 
другое стихотворное повествование.



135

Мвасту, ii, 117—120; ср. ii, 195—206. Другой признак вставного характера 
истории Бимбисары заключается в том, что в каноническом рассказе до того, как 
Готама оставил обоих своих учителей, он не приходит в государство Магадха.



136

Вероятно, Фуко не прав в своем переводе «из семьи шакьев».



137

В Лал., 334—337 (267—270) говорится еще о девяти девушках, которые обеспечивают 
его едой на протяжении периода аскезы. В Див., 392 говорит