выслал на помощь моим воинам  Биргучи-богадура. Оба  отряда с такой  отвагою
бросились  в бой, что все видевшие сражение не могли удержаться от удивления
и  одобрения.  Во  время  боя  был  такой  случай:  со  стороны   неприятеля
приблизился   известный  своей  храбростью   и  физической   силой  Узбек  и
замахнулся,    намереваясь    ударить    тяжелой    палицей    по     голове
Газа-Буган-богадура,  но  Газа-богадур  сам  схватил  руки  Узбека вместе  с
палицей, сложил их ему  за спину и привел его в крепость, как птицу, которую
держат   за   оба  крыла.  Бывшие  свидетели  этого  случая   говорили,  что
Газа-богадуром  совершен был подвиг, напоминающий деяния  древних  богатырей
Рустана и Исфандиара. Поэтому все неприятельские воины испугались и скрылись
за ров, но и там  их  преследовали  мои богадуры и прогнали их. Амир  Муса и
Малик-богадур  с  испугу  спрятались  в  садах. Тугуль-богадур  с двумястами
всадников  напал  на отряд моих богадуров и  потеснил их.  Заметив,  что мои
богадуры отступают, я приказал  трубить в  трубы и бросился к ним на помощь;
увидя меня,  оробевшие было  богадуры снова вступили в бой и  перебили много
врагов между  стенами. На Ильчи-Буга и Тугуль-богадура мои воины бросились с
мечами через пролом в стене. Оба со своими отрядами бежали. В погоню за ними
кинулись амир Баграм и Маджур Хорасанский, но первый из них почему-то принял
Маджура за моего врага и убил его.

     Амир Муса, не  зная, что предпринять,  послал на  ворота Хызар  отряд в
пять тысяч человек. Четыре тысячи воинов, под личным предводительством амира
Мусы, напали на меня. Я первоначально  противопоставил  нападающим лишь  100
всадников, но они не могли  справиться с значительно сильнейшим неприятелем;
поэтому, чтобы помочь моему войску, я сам открыл стрельбу. Один из брошенных
снарядов весьма удачно поразил самого амира Мусу, который так испугался, что
сейчас  же  бежал  в  свою сторону  с семитысячным войском. Те же пять тысяч
человек, которые под предводительством Малик-богадура воевали у  ворот Хызар
с  амиром Сайфуддином и  амиром Сары-Буга, после нескольких  нападений  моих
богадуров  тоже бежали и Малик-Дауд их преследовал. Эти пять  тысяч человек,
спасшись  бегством, присоединились  к амиру Мусе. Они до  того перепугались,
что оставили в степи Арзу-Малик-ага-- дочь Баязид-Джелаира, жену амира Мусы.
Я обрадовал ее милостью и отослал к одному шейху.

     Мы  преследовали неприятеля до  Кизыл-таг. После  этого  мы,  с  общего
согласия, решили зимовать,  и бухарские военачальники находили это выгодным;
я возвратился  в Кеш, так  как  городбыл обильно  снабжен  продовольствием и
хорошо укреплен.  В  сторону Бухары  я отправил отряд под  предводительством
Махсуд-Ша  и  приказал  овладеть городом.  Бежавшие от  Карши  войска  амира
Хусайна услышали,  что  амир Хусайн их  проклял, устыдились  и, выбрав  себе
предводителем  амира Мусу,  в числе  десяти  тысяч  человек, под начальством
десяти амиров,  двинулись, чтобы взять Бухару. Я послал против них бывшего в
то  время  правителем  Герата  Малик-Хусайна,  который  раньше  испытал  мое
великодушие.  Сам  я,   снисходя  к  настойчивым  просьбам  жителей  области
Мавераннахр, отправился  туда. Я  вместо  себя оставил  при войске  старшего
своего  сына, Мухаммад-Джагангира,  а  регентом  (аталыком)  к нему назначил
Мубарак-Ша.

     Я загадал по Корану, и мне открылся стих: "Кто уповает на Бога, тому он
дает  довольство:   Бог   совершит   свое   дело".   Я  очень   обрадовался.
Переправившись  через Аму-Дарью я был  в  нерешительнсти, куда  мне  следует
направиться:  в  Самарканд  или  Бухару. В  это  время пришло известие,  что
большая часть войска из отряда амира Мусы сосредоточена близ  Карши, поэтому
я туда и направился. Быстро напал я на врагов, обратил их в бегство и взял в
плен амиров Кайсара и Урдашыха и овладел богатой добычей, которую и разделил
между своими  воинами. Услышав об  этом, Хинду-шах и амир Сулейман, с  пятью
тысячами всадников бежали  и стали собираться в заранее  условленном  месте,
чтобы  приготовиться  к военным  действиям.  Я узнал об их  приготовлениях и
решился внезапно напасть на них. Все свое войско я разделил на семь  частей.
Шейх-Али-богадура и амира Джагу  я выслал на  разведку,  начальниками частей
войска   я    назначил:   Дауд   Барласа,   Сару-Джо-богадура,   Хинду-Шаха,
Ильчи-богадура,  Али-Яссури и Махмуд-Ша. В это время я получил известие, что
враги,  собравшись вместе, сами  намерены  сделать на меня  нападение. Я сам
тоже стал  собирать свое войско и готовить его к бою в степи  Кузы. Наконец,
мы увидзли издали приближавшееся к  нам  неприятельское войско. Заметив, что
они идут несколькими отрядами, я приказал начать сражение передовым отрядам,
которые находились на правом и левом флангах и на поддержку  им я выслал еще
много войска. Сражение было кровопролитное и продолжалось с утра  до вечера.
Я сам с несколькими  богадурами без страха бросился  в бой. С помощью Божьей
мне  удалось рассеять  моих врагов как дым. Я  взял  многих в плен и овладел
большим  количеством  оружия. Я  вознес к Богу благодарственную  молитву  за
дарованную мне победу.  Мое войско преследовало бежавших, и многие из врагов
были   захвачены   в   плен.  В  числе  пленных   между   прочими   оказался
Альджай-Ту-Султан  Толканский. Увидев меня,  он сказал, что из благодарности
он был предан амиру Хусайну и служил  ему, а теперь он готов  служить  мне с
такою  же преданностью, если только  я того пожелаю. "Если же ты не  желаешь
принять  меня к себе на службу, -- добавил он, -- и находишь нужным казнить,
то пусть  так  и  будет".  Я  поспешил  ободрить  Альджай-Ту и  хвалить  его
храбрость. Некоторые из моих военачальников советовали мне убить Альджай-Ту,
но  я  не  согласился, а  напротив,  обласкал  его  и  назначил  начальником