(названия появились позднее). К самолету подошла делегация министров 
оборонщиков. Докладывал начальник оперативного отделения Генштаба генерал армии 
Ахромеев. Был задан вопрос: может ли Су-25 поразить новый американский танк 
М1А1 "Эбрамс"? Пришлось подключиться Е. Иванову, который сказал, что да, может, 
но вероятность этого очень мала. Нужно создавать новую высокоточную прицельную 
систему и управляемую ракету с бронепробиваемостью 700-1000 мм. После короткого 
обсуждения было решено, что МАЛ и МОП должны приступить к этой работе. 

Запомнились анекдотичные случаи, произошедшие на показе. Один генерал-полковник 
танковых войск, заслушав доклад нашего военного представителя подполковника А. 
А. Елфимова (на этой выставке докладывали только военные), сказал: "Вот вы 
много говорили о повышенной боевой живучести, а вот если в самолет попадет 
снаряд 100-мм пушки?" На что Елфимов ответил: "Самолет будет сбит". Генерал 
махнул рукой: "Так разве это живучесть?" Не менее остроумный вопрос задал и 
начальник медицинской службы Вооруженных сил, осматривавший штурмовик: "Вы 
много говорили об автономности самолета, но ничего не сказали о керосине и 
бомбах. Керосин он с собой возит?" В июне 1978 г. самолет был показан Министру 
обороны Польши Войцеху Ярузельскому. Показ проходил в Кубинке. Пилотировал 
самолет Заслуженный летчик-испытатель СССР, Герой Советского Союза Евгений 
Соловьев. До того я никогда не видел такого пилотажа. Когда напоследок летчик 
продемонстрировал перед нами полный вираж на высоте 20-25 м с углом крена 
примерно 80o, трибуна взорвалась аплодисментами. Кутахов, стоявший рядом со 
мной и грозивший Соловьеву кулаком (будто Соловьев мог это видеть), сказал мне: 
"Он что с ума сошел?! Он же мог всех нас убить! Вернется - посажу на 
гауптвахту". Я ответил: "Хотя Соловьев и имеет звание полковника ВВС, посадить 
вы его не сможете, потому что он откомандирован в распоряжение 
авиапромышленности, а вот поблагодарить его за блестящий полет - это 
пожалуйста". Так оно и произошло. Кутахов объявил Соловьеву благодарность, 
Ярузельский вручил знак "Серебряный орел" - высший знак отличия летчиков Польши.
 Никто тогда и предположить не мог, что буквально через несколько дней после 
этого Е. Соловьев погибнет при испытаниях самолета Су-27. Результатом этого 
визита стал приезд к нам в конце 1978 г. представительной делегации Польши по 
вопросу приобретения лицензии. В течение нескольких дней в "Авиазагранпоставке" 
проходили семинары, на которых наши конструкторы подробно рассказывали полякам 
об особенностях конструкции и технологии производства самолета Су-25. Визит 
закончился приемом у министра авиапромышленности В. А. Казакова. На банкете 
министр промышленности Польши дал обещание, что 9 мая 1985 г. над Варшавой 
пролетит первая эскадрилья Су-25, сделанных в Польше. К сожалению, этому не 
суждено было сбыться, дальнейшие внутренние события в Польше (массовые 
забастовки, "Солидарность", введение чрезвычайного положения и т. д.) 
похоронили эту нашу общую надежду... 

Что еще осталось в памяти, это Афганистан. Новый министр обороны Д. Ф. Устинов 
принял решение направить в Афганистан два опытных самолета Су-25. Он сказал: 
"Испытывать самолеты надо в реальных боевых условиях". По этому поводу где-то в 
начале 1980 г. состоялось совещание у нашего министра, на котором присутствовал 
и тогдашний Главком ВВС П. С. Кутахов. В. Казаков приказал мне готовить 
самолеты к отправке в Афганистан, а я засопротивлялся. У меня имелись веские 
аргументы - отсутствие двух машин (а их в то время у нас было всего 4) может 
привести к срыву выполнения Постановления ЦК КПСС и Совмина об окончании 
Государственных испытаний самолета (этап "Б") в 1980 г. На это П. Кутахов 
сказал: "Ты давай выполняй указание члена Политбюро и Секретаря ЦК. А что 
касается Государственных испытаний, то я тебе за Афганистан зачту не только 
этап "Б", но и "В", "Г", "Д" и все что захочешь в будущем". Ответственным за 
испытания Су-25 в Афганистане от МАЛ был назначен заместитель министра М. П. 
Симонов. Началась подготовка к отправке штурмовиков в Афганистан для участия в 
операции "Ромб", предполагавшей разностороннюю проверку самолета в 
экстремальных боевых условиях. С машины снималась часть оборудования и 
контрольно-записывающая аппаратура. Топливные баки заполнялись пенополиуретаном 
из нашего неприкосновенного запаса, Сотрудники КГБ тщательно анализировали 
анкеты всех, кого мы предложили в эту экспедицию. В общем, работа кипела. 
Отобранный в командировку контингент учился стрелять из АК-47 и пистолета 
Макарова. Готовился к этой командировке и заместитель министра М. Симонов. Он 
прошел медицинские обследования, получил необходимое количество прививок от 
всех южных болезней, но оборонный отдел ЦК не разрешил ему лететь. Мотивы: "Мы 
не можем рисковать заместителем министра авиационной промышленности". Вопрос о 
командировке в Афганистан шеф-пилота нашей фирмы В. С. Ильюшина возник через 
неделю после начала операции. Летчики, полетав в горах в непривычных для них 
условиях, немного "скисли". Поэтому и понадобился В. С. Ильюшин, который имел 
опыт полетов в горах под Моздоком на самолете Су-24. Однако Е. А. Иванов 
выступил категорически против: "Если, не дай бог, его собьют, и он попадет в 
плен, то во всем мире поднимется свистопляска: попал в плен Герой Советского 
Союза, генералмайор авиации В. Ильюшин, сын знаменитого Генерального 
конструктора С. В. Ильюшина". 

Во второй половине апреля 1980 г. операция "Ромб" началась. В ней кроме двух 
Су-25 проходили испытания и четыре самолета Як-38, отрабатывавших режимы 
укороченного взлета с сухопутных аэродромов. Во главе всей этой команды стоял 
генерал-майор В. Алферов - заместитель начальника ГНИКИ ВВС по научной работе. 
Ивашечкина назначили его заместителем по испытаниям Су-25. Одновременно