* * * 

В тот же день Самсонов познакомился со своим начальником штаба Постовским и 
генерал-квартирмейстером Филимоновым. 

От Постовского веяло нервной энергией, строптивостью и нестойкостью. В штабе 
Варшавского округа он имел прозвище "бешеный мулла", - не за облик, а за натуру.
 

Маленького роста, стриженный под бобрик, Филимонов помалкивал, крепко сжав 
узкогубый рот. А Постовский горячо разносил план Жилинского. 

- Это просто фантастическое гуляние вокруг Мазурских озер, а не стратегическая 
операция! - заявил Петр Иванович и повторил самсоновскую догадку о возможном 
фланговом ударе немцев с фронта Алленштейн - Лаутенбург. 

- Вы знаете, Александр Васильевич, - продолжал Постовский. - Еще в одиннадцатом 
году мы агентурным путем добыли сведения о военной игре германского генштаба. 
Они уже разыгрывали наше наступление в Восточную Пруссию. На наш удар в сторону 
Мазурских озер, они отвечают ударом в наш левый фланг и тыл из района Остероде, 
Дейч-Эйлау. 

- Жилинский знает? - спросил Самсонов. 

- Яков Григорьевич все знает, - ответил Постовский. - У него другая точка 
зрения. 

- Черт побери! - рыкнул Самсонов. - К чему же это приведет? По директиве фронта 
мы должны окружать германские силы, как будто они останутся неподвижны в 
течение всей операции. Но так не получится. 

Постовский наклонил набок голову и заметил: 

- "Вейротер думал, что моя армия останется неподвижной, как верстовые столбы на 
дорогах". Это Наполеон после Аустерлица. 

- А что вы думаете о директиве? - спросил Самсонов. 

- Честно? 

На это Самсонов не ответил. Ему не хватало воздуха, он шумно дышал. 

- Нарушено основное требование стратегии: у нас мало сил в направлении главного 
удара, - неуверенно сказал Постовский. - Вы согласны? 

Снова промолчал Самсонов. 

- У нас открытый левый фланг, - продолжал Постовский. - Это крайне опасно. Мы 
должны соединиться с первой армией, но в директиве нет указаний на время и 
район установления связи армий. Это не может не вызывать тревоги... 

- "Не может не вызывать"! - гневно воскликнул Самсонов. - Да, это почти 
исключает взаимодействие армий! Вы говорили об этом Орановскому? 

Постовский вытянулся, напряженно глядел сквозь пенсне на Самсонова, как будто 
потеряв дар речи. 

- Орановскому говорили? - повторил Александр Васильевич. 

- Только в общем, - признался Постовский. - Директиву не принято обсуждать. Но, 
полагаю, нам надо довести наши соображения... 

Стало видно, что начальник штаба армии в обстановке разбирается, но лишен 
начальственной воли, робок, несмотря на свою нервную энергию, и поэтому едва ли 
надежен. Что же делать? 

- У вас есть дополнения? - обратился к Филимонову. 

- Срок перехода в наступление выбран чрезмерно поспешный, - почти зло сказал 
генерал-квартирмейстер. - Придется войскам идти без обозов третьего разряда и 
тыловых учреждений. 

Значит, наступать надо было налегке, впроголодь, с малым запасом снарядов. 
Снова заводилось вечное русское правило - не жалеть людей. 

Что же это? Неужели не готовы к войне? Но не может этого быть! 

И верил и не верил Самсонов, что не может этого быть, надеялся на то, что 
Жилинский, блестящий, первенствующий во всем с юных лет Яков Григорьевич сумеет