когда Жилинский тихо существовал в должности начальника штаба у наместника 
Дальнего Востока Алексеева, а Самсонов приобретал с кавалерийской казачьей 
дивизией славу героя войны. Но запланированная Большим генеральным штабом игра 
должна была состояться, и она состоялась. 

Обороноспособность Восточной Пруссии обеспечивала линия Мазурских озер. 
Глубокие, частые, с болотистыми лесистыми берегами, эти озера тянулись с севера 
на юг почти восемьдесят километров и отделялись друг от друга лишь узкими 
перешейками. Если бы наступавшие намеревались обойти озера с севера и юга, то 
они должны были бы неизбежно разорвать связь между наступавшими армиями. И при 
этом за природным щитом озер обороняющиеся могли бы успешно маневрировать по 
внутренним операционным линиям, по густой сети железных дорог, и атаковать 
наступающих по- одиночке, ранее, чем они успевали соединиться. 

Но Шлиффен всегда ставил неприятеля в лучшие условия. Он допустил, что русские 
чудом обойдут Мазурские озера и соединятся на реке Алла в районе города 
Алленштейна. Он допустил это, хотя возможность такого маневра практически 
отсутствовала. Он уповал на скорость передвижения по железным дорогам своих 
корпусов и стянул все силы к югу, оставив на левом фланге крепость Кенигсберг 
со второочередными войсками. И собрав у себя на южном крыле в районе Дейч-Эйлау 
сильный кулак, он окружил и разбил русскую армию, наступающую со стороны Нарева.
 

Итоги игры через секретных агентов были известны русским генштабистами. О них 
знал и Самсонов, тем более что после японской войны он служил три года 
начальником штаба Варшавского военного округа. 

* * * 

В апреле 1914 года в Киеве четыре дня проходила первая в России военная игра. 

Весенний Киев был еще свеж, еще цвели каштаны и сирень, но уже начинало веять 
жарким, небывало ранним летним зноем, и было видно, что скоро летняя лень 
охватит бульвары и дома и даже Святого Владимира, возвышавшегося со своим 
огромным крестом над Днепром. 

И еще что-то, кроме налетающего лета, отвлекало генштабистов - они не верили в 
близкую войну, не хотели всерьез думать о ней. Это было видно и по решению не 
заниматься во время военной игры вопросом работы тыла, сразу дали вводную, что 
снабжение боеприпасами и продовольствием и работа всего тыла не берется во 
внимание, их надо считать идеальными. 

Командующий Варшавским округом Яков Григорьевич Жилинский занимал здесь 
положение командующего Северо-Западным фронтом, как и полагалось ему по 
военному расписанию. Среди других командующих округов, вызванных на игру, 
Московского, Варшавского, Видленского, Киевского, Одесского и Казанского, он 
считал себя самым видным.Из здания штаба Киевского округа на Банковой улице 
Жилинский видел генеральским стратегическим зрением восточно прусские леса и 
болота, и королевскую крепость Кенигсберг, и десятки маленьких городов с 
железнодорожными станциями, связанными прогрессом в одну сеть. 

Рядом с Жилинским стоял военный министр Сухомлинов с белым Георгиевским 
крестиком у ворота мундира под подбородком - получил еще корнетом в Болгарии в 
Турецкую кампанию. 

Жаль, не было Михаила Ивановича Драгомирова, героя Зимницы и Шипки. Боевой 
старик, всю жизнь воевавший с "огнепоклонниками" и считавший, что пуля - дура, 
штык - молодец, уже почил вечным сном. Однако его дух, казалось, все же витал 
над головами генералов. Это был дух лихости и удальства, состарившийся и вечно 
живой российский идол порыва. 

- Современная война, - важно начал Жилинский. 

- Ради Бога, Яков Григорьевич, - перебил Сухомлинов. - Вы знаете, нет никакой 
"современной войны". Какой была война, такой и осталась. Все это вредные 
новшества нашей маньчжурской молодежи. 

Жилинский кивнул и продолжал излагать свое решение - он переходил в решительное 
наступление всем фронтом одновременно, не ожидая окончательного развертывания 
войск на среднем Немане. На мгновение промелькнул перед ним образ толстяка 
Жоффра - ничего не смыслит этот француз! 

- Ваше высокопревосходительство, - подсказал оператор - полковник из отдела 
генерал-квартирмейстера Генштаба. - По заданию, у германцев огромный перевес в 
силах. 

- Мой фронт наступает, ведя главный удар на город Лык с охватом правого фланга 
немцев, - сказал Жилинский. - И на Гумбинен с охватом левого фланга. 

- А вы успеете? - неучтиво спросил полковник. - Ведь ваша вторая армия