Невского, Анны 1-й степени, Иоанна Иерусалимского; прусские: Черного орла, 
Красного орла и «За Доблесть»; австрийские: Большого креста и Марии-Терезии; 
баварские: Золотого Льва и Губерта; сардинские: Благовещения, Маврикия и 
Лазаря; польские: Белого орла, святого Станислава; французские: Кармельской 
богородицы, святого Лазаря…

…Отгремели артиллерийские и ружейные салюты. Над прахом Суворова легла тяжелая 
каменная плита. Суворов – герой, столько раз бесстрашно глядевший в глаза 
смерти, Суворов – человек своего века и своей страны – окончил свой жизненный 
путь.




XVI. Полководческое искусство Суворова


«Материалы, касающиеся истории моей военной деятельности, так тесно связаны с 
историей моей жизни вообще, – писал Суворов одному из своих биографов, 
служившему в рядах его войск, графу Цукато, – что оригинальный человек и 
оригинальный воин не могут быть отделены друг от друга, если образ того или 
другого должен сохранить свой действительный оттенок».

Этим замечанием Суворова необходимо руководствоваться при оценке его как 
полководца. В европейской истории не было более полного и цельного типа 
военного человека, чем Суворов. «Все его личные качества, свойства, понятия, 
привычки, потребности, – говорит один историк, – все было тщательно выработано 
им самим и применено именно к потребностям военного дела, которое с детских лет 
играло первенствующую роль в его жизни и руководило им».

Военное творчество Суворова может рассматриваться как вклад в сокровищницу 
русской культуры: история русского военного искусства есть часть истории нашей 
культуры, а влияние Суворова в этой области было исключительно велико.

В области военного искусства Суворов далеко опередил свою эпоху. Связанный 
ревнивой опекой завистливых, малоспособных начальников; не имевший возможности 
организовать подготовку войны и тем более самое ведение кампании так, как ему 
хотелось бы; стоявший всю жизнь, по его собственному выражению, «между двумя 
батареями: военной и дипломатической», – Суворов тем не менее проявил во всем 
блеске свой военный гений.

В деятельности Суворова отчетливо проявилась глубокая народность русского 
военного искусства.

Русская армия времен Суворова отличалась от подавляющего большинства других 
армий тем, что была однородна по своему национальному составу. Она 
рекрутировалась из великорусского крестьянства; наемных войск в ней не было 
вовсе. Во всех прочих армиях иноземные наемные войска играли огромную, иногда 
решающую роль. В армии прусского короля Фридриха II в 1768 году из 160 тысяч 
человек было 90 тысяч иностранцев.

Преимуществом для русской армии являлось и то, что она пополнялась посредством 
рекрутских наборов (впервые введенных Петром I), а не посредством 
принудительной вербовки, как в большинстве западноевропейских стран. Правда, и. 
рекрутская система имела много отрицательных сторон – хотя бы то, что в ней с 
исключительной резкостью было отражено социальное неравенство, но все-таки это 
был гораздо более организованный метод набора, чем насильственная вербовка.

Национально однородная армия была, Конечно, несравненно выше в моральном 
отношении, чем армия, ядром которой являлись иноземные наемники. Русские 
солдаты были чрезвычайно восприимчивы к идеям боевого служения отечеству.

Весь ход истории России способствовал тому, что идея ващиты отечества проникла 
до самых глубоких недр русского народа, вынужденного постоянно отражать 
нападения внешних врагов. Это исторически сложившееся патриотическое 
самосознание, наряду с однородным национальным составом солдат и с более 
прогрессивным способом комплектования, давало русской армии XVIII столетия 
огромные преимущества. Но они пока еще были потенциальными, их нужно было 
реализовать.

Суворов – прямой продолжатель новаторов в русском военном искусстве: Петра I и 
Румянцева. Орлиным взглядом он усмотрел в своей армии богатырские возможности, 
таившиеся под спудом всевозможных неустройств и непорядков. Всем помехам он 
объявил решительную борьбу. А дремлющим силам, скрытым возможностям Суворов 
искусно дал выход – создал войско, равного которому по боевым качествам в то 
время не существовало.

Особенности русской армии, как армии, проникнутой национальным духом великого 
народа, позволили Суворову коренным образом пересмотреть общепринятые для того 
времени взгляды на теорию и практику военного искусства. В чем заключались эти