XV. Смерть Суворова


В часы, когда Суворов, ежась от стужи, пробирался над провалами Паникса, его 
мысль неустанно работала над планом новой кампании. Прямо «с Паникса он 
отправил эстафету эрцгерцогу Карлу о том, что готов снова предпринять 
наступление, если австрийцы поддержат его войсками, продовольствием и боевым 
снаряжением. Несколько дней спустя он послал эрцгерцогу конкретный план 
наступления, но, не дождавшись ответа, резко изменил свои намерения. До него 
дошли сведения о чрезвычайном обострении отношений между Веной и Петербургом: 
крепкий „задним умом“, Павел сообразил, наконец, к чему привела русскую армию 
двуличная политика ее союзников; были запрещены молебны об австрийских победах, 
курьерам к Суворову приказано ездить, не заезжая в Вену, и т. п. Суворову 
император прямо писал: „Главное – возвращение ваше в Россию и сохранение ее 
границ“.

Быть может, острое чувство горечи от безрезультатности швейцарского похода 
побудило бы фельдмаршала все-таки возобновить военные действия, чтобы вытеснить 
французов из Швейцарии. Он составил в октябре записку на этот счет. Записка не 
окончена, но смысл ее ясен: надо сперва занять позиции, на которых стояли 
войска Корсакова и Готце, а затем предпринять наступление. Обязательным 
условием для этого он считал активное участие армии эрцгерцога Карла. Но его 
переговоры с австрийцами приняли весьма неблагоприятный оборот. Эрцгерцог не 
желал в точности сообщить, какое количество солдат он выставит в помощь 
Суворову, и вообще так повел дело, что созванный фельдмаршалом военный совет 
единогласно решил: «Кроме предательства, ни на какую помощь от цесарцев[134 - 
Цесарцы – австрийцы.] нет надежды; чего ради наступательную операцию не 
производить».

30 октября 1799 года суворовская армия соединилась с остатками корпуса 
Римского-Корсакова; войска расположились на отдых близ Боденского озера. 
Австрийцы прилагали все усилия, чтобы договориться о новой кампании. Однако. 
Суворов отклонил предложение о свидании с эрцгерцогом, пояснив графу Толстому, 
что «юный эрцгерцог Карл хочет меня обволшебить своим демосфенством»; переписка 
же обоих главнокомандующих от раза к разу приобретала все более раздраженные 
тона.

По поводу одного замечания эрцгерцога о военном искусстве Суворов отозвался: 
«Суворов разрушил современную военную теорию, потому правила искусства 
принадлежат ему». Иногда он допускал в письмах к эрцгерцогу явно обидные, даже 
оскорбительные выражения.

Антагонизм между русским и австрийским генералитетами достиг высшей точки. 
Дошло до того, что на балу у Аркадия Суворова великий князь Константин выгнал 
явившуюся группу австрийских офицеров. Поведение фельдмаршала отражало в этом 
смысле господствовавшие в армии настроения.

Происшедшие события кое-чему научили даже Павла. Бесцеремонное хозяйничанье 
австрийцев в Италии, приведшее к восстанию в Турине, начатые Веной тайные 
переговоры с Францией о заключении сепаратного мира, преждевременный уход 
эрцгерцога из Швейцарии – все это в конце концов пересилило желание Павла 
прослыть «спасителем Европы». В октябре он в решительных выражениях известил 
императора Франца о разрыве союза между Россией и Австрией.

Суворову было предписано начать приготовления к обратному походу в Россию. 
Чтобы не зависеть при этом от Австрии, ему предписывалось занять деньги у 
баварского курфюрста и оплачивать отныне все услуги австрийцев.

26 ноября русские войска выступили в обратный путь, но под влиянием Англии были 
остановлены в Чехии. Император Франц прислал Суворову отчаянный рескрипт, 
убеждая повременить с уводом армии и обещая неограниченную поддержку в случае 
возобновления войны. Суворов ответил австрийскому посланцу:

– Я пришел в назначенный день к месту соединения и увидел себя оставленным; 
вместо того, чтобы найти армию в хорошем порядке и в положении выгодном, я 
совсем не нашел ее… Над таким старым солдатом, как я, можно посмеяться только 
один раз; но он был бы слишком глуп, если бы позволил сделать это с собою в 
другой раз.

Австрийский генерал граф Эстергази, тщетно растративший все свое красноречие в 
попытках переубедить Суворова, воскликнул, уезжая:

– Ваша правда! Что за человек! Он столько же умен и сведущ, сколько велик как 
полководец. Но я ничего не мог у него добиться.

Австрийскому императору Суворов ответил, что не может остановить войска без 
нового повеления и в заключение дал австрийцам совет:

– Если хотите воевать с Францией, воюйте хорошо, ибо плохая война – смертельный