Теперь с внешней стороны границ существует иной закон, известный как царский 
закон. Если твой Астиаг когда-нибудь приедет сюда — или дальше, к этому 
Травяному морю, он будет выносить свои суждения со своего трона на основании 
одного лишь царского закона. Теперь я здесь один, но, как сын Камбиса, я должен 
судить по всем вопросам, встающим передо мной. Поэтому я буду принимать в этих 
варварских странах собственные решения, и, что бы я ни рассказал о них в 
Экбатане, все будет правдой. — Кир коснулся руки армянина. — Скажи, что тебя 
беспокоит?

Зима, сказал Вартан, закрыв снегом горные перевалы, заточит их всех в Низинной 
стране. Его приверженцы не видят смысла превращаться в медведей и до весеннего 
таяния впадать в зимнюю спячку вместе с иберийскими дикарями. Кир очень хорошо 
понимал, что армян возмущает его приказ, запрещающий грабить жителей долины. К 
тому же они слишком многочисленны, чтобы иберы могли их кормить всю зиму.

— Тогда веди их назад, пусть возвращаются к своим селениям и семьям, — решил он.


Если у Вартана был замысел сделать эту замечательную долину своей, он не должен 
был соглашаться, считал Кир. Вартан просто снова впал в молчание, обхватив 
лежащее на коленях охотничье копье Кира, — они еще при первой встрече 
обменялись копьями в залог добрых отношений.

— Кир, — сказал он через какое-то время, — ты или мечтательный глупец, или один 
из самых проницательных мужей. Если ты глупец, как я думаю, то мне придется 
позаботиться, чтобы тело твое должным образом забальзамировали и с почестями 
отправили в Парсагарды, где тебя будет ждать гробница Ахеменидов и полное 
забвение.

Кир рассмеялся:

— А если я мудрец?

Вартан подумал, не отрывая глаз от тлеющих углей в жаровне.

— Тогда я буду очень удивлен, — признался он. Наутро он собрал свои отряды, 
велел упаковать снаряжение и отправил их обратно через брод. Устремив взгляды в 
сторону родных очагов, они двинулись быстрым шагом. Они прошли, но сын Гарпага 
не последовал за ними. С ним рядом остались лишь его личный слуга и конюх да 
полдюжины лучников-скифов, державшихся отдельно во время всего похода.

— Я останусь с тобой, — сообщил он Пастуху. — Разве не обменялись мы копьями в 
залог дружбы?

— А эти скифы? — Кир не понимал, почему они участвуют в походе.

Эти проводники, как объяснил Вартан, были посланы Астиагом, чтобы привести 
отряд в степи.

— Как и ты, Кир, — задумчиво сообщил он, — я подчиняюсь приказам, но по-своему.

Кир не знал, как это понимать. Скифы, выбранные Астиагом как проводники, 
казалось, ничем не отличались от своих сородичей-кочевников; они проводили 
время, ухаживая за своими лошадьми или начищая до блеска украшения на попонах. 
Время от времени они исчезали и пропадали целыми днями, вероятно охотились на 
взгорьях, но всегда находили дорогу к лагерю персов. Слуга Эмба сказал Киру, 
что они считают дни до появления в поле зрения их родного Травяного моря. 
Волька мог бы больше рассказать об этих охотниках, но его убили в зале Астиага.

Зимой Кир не впал в спячку, как медведь, поскольку обнаружил в милой Низинной 
стране много интересного. Он не верил, что лишь по случайному совпадению эта 
река носила его имя. Пастушьей назвал эту реку какой-то проезжавший мимо ариец. 
Как он и подозревал, иберы подтвердили, что в давние времена через эту долину 
проходили арийцы, и местные жители смогли оправиться от их пребывания здесь 
лишь при жизни следующего поколения.

Кир исследовал долину, пытаясь узнать причину ее процветания. Здесь не было 
рабов, чтобы пахать землю, которая, правда, вряд ли требовала вспахивания, 
чтобы давать урожай. Казалось, здесь совсем отсутствовали болезни. Кир 
сравнивал долину с землей эламитов, такой же теплой и плодородной, но до сих 
пор не избавившейся от шрамов, оставленных ассирийской армией, и нашел 
множество отличий. Здесь земля не умирала, а иберы делали вино и вели веселую 
жизнь. Кир понимал, как хорошо защищают их горы, он изредка подумывал сделать 
их, а также других горцев своими союзниками и привести под господство мидян и 
персов. Но даже в этих мечтах он не хотел, чтобы иберы, наслаждавшиеся всеми 
преимуществами, дарованными Создателем, лишились этого благоденствия. Он 
перечислял эти преимущества: тепло солнца, чистая вода, труд одомашненных 
животных и чрезвычайно плодородная почва.

Вартан возмущался, что эти люди уступили первые этажи своих жилищ животным,