Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Мемуары и Биографии :: Исторические мемуары :: Борис Викторович Савинков - Воспоминания террориста
<<-[Весь Текст]
Страница: из 147
 <<-
 
Брось, мама, скверные мысли в сторону, три с половиной года — срок небольшой, 
пролетит быстро, и я вернусь к тебе таким же, как и раньше, только более 
старший и в разлуке более оценивший твою любовь ко мне и тебе самой. Этот же 
случай тут только крепче свяжет нас друг с другом.
    До свидания, дорогая мама, целую тебя крепко, крепко.
    Твой горячо любящий тебя.
    М. Швейцер».
     
     В лице Швейцера боевая организация лишилась одного из наиболее ценных 
своих членов.
     
III
     
     Узнав о смерти Швейцера и полагая, что смерть эта может гибельно 
отразиться на всем петербургском отделе, я сказал Азефу, что, по моему мнению, 
нам обоим необходимо ехать немедленно в Петербург. Азеф был согласен со мной, 
но заявил, что ему нужно закончить сперва дела за границей. Я уехал к Гоцу, и в 
ожидании прошло недели дветри. В середине марта я неожиданно прочел во 
французской газете, что в Петербурге арестованы члены боевой организации. В 
числе названных фамилий была и моя. Как оказалось впоследствии, полиция, 
арестовав Моисеенко, приняла его за меня.
     Вскоре выяснилось следующее: 16 и 17 марта в Петербурге и в Москве были 
арестованы извозчики — Агапов (Дулебов) и Борис Подвицкий и посыльный Трофимов, 
далее: Василий Шиллеров, Прасковья ВолошенкоИвановская, Борис Моисеенко, 
Сергей Барыков, Яков Загородний, Анна Надеждина, Татьяна Леонтьева, Надежда 
Барыкова, Моисей Шнееров, Моисей Новомейский, Михаил Шергов, Сура Эфрусси и 
Фейга Кац. Кроме того, на станции Малкин С.ПетербургскоВаршавской железной 
дороги был задержан Боришанский, под фамилией Подновского.
     У Боришанского и у Леонтьевой был найден динамит. Трофимов же при аресте 
оказал вооруженное сопротивление.
     Смертью Швейцера и арестом 16 и 17 марта начинается новый период в истории 
боевой организации. Впоследствии она никогда уже не достигала такой силы и 
такого значения, какими пользовалась в промежуток времени от 15 июля 1904 г. до 
февраля 1905 г. Причины ее постепенного упадка были многочисленны, и одной из 
важнейших, тогда нам неизвестной, было появление в центральном комитете 
провокатора. Провокатор этот сумел почти на год остановить дело центрального 
террора.
     30 июня 1905 г. в Петербурге был арестован и 20 августа за вооруженное 
сопротивление полиции казнен один из товарищей, уехавший вместе с Рутенбергом в 
Россию — Хаим Гершкович. Рутенберг еще до его ареста вернулся за границу. Почти 
одновременно с ним приехал и член центрального комитета Тютчев. Они нам 
рассказали следующее.
     После смерти Швейцера боевая организация в Петербурге осталась без 
руководителя. Члены ее, как и можно было ожидать, решили дело не ликвидировать. 
Во главе организации стал коллектив, состоявший из Ивановской, Леонтьевой, 
недавно приехавшего в Петербург Барыкова и др. Не говоря уже о том, что 
коллективное начало в терроре нужно признать вредным, ибо оно предполагает 
многочисленные и долгие совещания, — коллектив этот состоял из людей, для 
руководства организацией недостаточно опытных, и, кроме того, сносился еще с 
Тютчевым, тоже незнакомым с техникой боевых предприятий. Коллектив решил 
оставить покушение на великого князя и продолжать дело на Трепова. Я думаю, что,
 несмотря на несовершенство своего внутреннего устройства, на малочисленность 
наблюдающего состава (Подвицкий, Дулебов и Трофимов) и на отсутствие дисциплины,
 организация, поколебленная смертью Швейцера, вскоре всетаки встала бы на ноги.
 В ней было довольно людей смелых и энергичных, или прошедших школу дела Сергея 
(Моисеенко, Бриллиант), или участвовавших в покушении на Плеве (Ивановская, 
Дулебов). Вероятно, естественным путем руководительство перешло бы к наиболее 
опытному лицу, тогда само собой восстановилась бы дисциплина и, конечно, 
улучшилось бы наблюдение. Кроме того, с приездом руководителя устранились бы и 
мелкие недостатки и, что всего важнее, — появилась бы уверенность в своих силах.
 Упомянутый выше провокатор в корне подрезал всякую возможность успеха.
     В конце 1904 г. в Петербург вернулся из ссылки Николай Юрьевич Татаров. 
Бывший член польской социалистической партии, он основал в конце 90х годов 
группу «Рабочее Знамя» и был одним из наиболее видных нелегальных того периода. 
Он был арестован в феврале 1901 года в Петербурге и, объявив в Петропавловской 
крепости голодовку, голодал 22 дня. После долгого тюремного заключения он был 
выслан в Восточную Сибирь на 5 лет. Ему было разрешено поселиться в Иркутске. 
Здесь он примкнул к партии социалистовреволюционеров и поставил комитетскую 
типографию. Типография эта работала больше года и не была открыта полицией. 
Срок ссылки Татарову был сокращен.
     Революционная репутация Татарова стояла высоко. Еще Гершуни имел его в 
виду, как выдающегося революционера. Я знал Татарова по Варшаве, откуда он был 
родом, и затем встретился с ним в Петербурге в 19001901 г.г. на работе, когда 
он был нелегальным. В один из своих приездов в Москву Тютчев спросил мое мнение 
о Татарове. Я дал самый лучший отзыв, и иного дать не мог: революционное 
прошлое Татарова не нуждалось в рекомендации, и сам он был человеком крупного 
ума и больших дарований.
     По возвращении в Россию, Татаров был официально кооптирован в центральный 
комитет в Одессе. В Петербурге, еще до своей кооптации, он часто бывал у 
Тютчева. Вскоре ему стало известно не только то, что Ивановская состоит членом 
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 147
 <<-