назначений. Это становится ясным, если вспомнить, что к пассажирскому самолету 
предъявляются во многих отношениях повышенные требования, и число их все время 
возрастает".


Ильюшин считал, что при конструировании пассажирского самолета надо особо 
позаботиться о безопасности полетов, экономичности, долговечности, надежности, 
всепогодности и регулярности полетов, комфорте, минимальном шуме... Из всех 
этих 
параметров на первые места он ставил экономичность и надежность.

Стоимость одного тонно-километра полета на Ил-12 стала вдвое ниже, чем на Ли-2. 

А что касается надежности, и о ней надо было сказать, конечно, в самую первую 
очередь, то почему-то пассажиры всегда стремились летать на Илах...

Однако на Ил-12 были слабоваты моторы, ресурс их оказался невелик, да и 
навигационное оборудование оставляло желать лучшего.

Начальник Главного управления Гражданского воздушного флота генерал Байдуков 
пожаловался Сталину на недостатки Ил-12.

- А вы можете все это написать на бумаге, товарищ Байдуков? - спросил Сталин. 
Георгий Филлиппович написал. Сталин вызвал Ильюшина:

- А вы можете, товарищ Ильюшин, устранить недостатки, указанные товарищем 
Байдуковым?

Ильюшин прочитал написанное и ответил:

- Могу.

В частности, выяснилось, что вес машины увеличивало несусветное количество 
грязи...

На смену Ил-12 пришел Ил-14. Крылья у них были покороче, чем у Ил-12, а хвост 
как бы подрублен. Где бы ни летал Ил-14 - от Арктики до Антарктики, - летчики 
его очень любили. Он брал на борт 32 пассажира, но друг моего детства Вадик 
Евсеев набивал в салон чуть ли не вдвое больше народу - и ничего, летели! Это 
уже в 70-е годы...

"Ил-14 прощает летчику любую ошибку, даже "козла" на нем не сделаешь, - говорил 

Вадик, - обледенение ему не страшно. Я летал на нем на Чукотке по 14 часов 
подряд в сплошной темени, но лечу и не боюсь!"

Помню, как маршал Голованов, с которым мне посчастливилось вместе работать, 
перед полетом спросил экипаж Ил-14:

- Чего боится самолет?

- Грозы, товарищ Главный маршал авиации, - ответил командир корабля.

- Земли, - поправил его Александр Евгеньевич.

Мы тогда летели пассажирами, попали в грозу. Что это такое, знает летчик, ибо 
другой, даже побывав в такой ситуации, может ничего не понять. Мы сидели в 
салоне с Головановым рядом. За иллюминатором темное пространство скребли молнии,
 
самолет швыряло, как лодку без руля. "Я тебе скажу следующее дело, - спокойно 
начал Голованов со своей фразы-присказки, - если пилот будет продолжать 
набирать 
высоту, мы разобьемся. Скажи ему, пусть снижается, а то, если я пойду, он как 
увидит мои погоны..." Ил-14 пошел пониже, мы благополучно вышли из болтанки и 
долетели.

Когда в Кишиневе провожали последний отработавший свой срок Ил-14, летчики 
целовали ему крылья. Это не придумка. Так было. Такую награду заслужил 
конструктор Ильюшин.

С 1950 года и поныне летает эта замечательная машина.

12-ю и 14-ю Ильюшин назвал классической схемой пассажирского самолета...

В конце войны, в 1945-м, Ильюшин задумал и начал проектировать огромный по тем 
временам четырехмоторный пассажирский самолет Ил-18. Да, да, Ил-18, только не 
тот, который появился более чем через десяток лет, а еще с поршневыми 
двигателями, но уже берущий на борт до 66 пассажиров. А какие были кресла в 
салоне! Массивные, роскошные, установленные на значительном расстоянии друг от 
друга, - приятно было сидеть, не то что сейчас.