- Еще бы не понять, - ответила "рыба", запихивая деньги.

Такова Россия. Но и из американского посольства даже цветы не прислали на 
могилу, а ведь в Америке стоит памятник Чкалову, Байдукову, Белякову. Я сказал 
об этом, выступая на кладбище, и вечером мне позвонил посол США, поздравил с 
Новым годом... Такова и Америка.

О смерти Георгия Тимофеевича Берегового я узнал из "Вечерней Москвы". Среди 
прочих мелких новостей под заголовками: "Зарезали генерального директора 
Апрелевского завода грампластинок", "Украинские мошенники заставили Аллу 
Пугачеву нанять детективов", "Выпал из окна", "Вечерка" от 4 июля 1995 года 
сообщила: "Умер космонавт Береговой". Девять строк с крохотной фотографией. 
Дважды Герой, космонавт, один из тех, кто сражался на Ил-2...

Сам Ильюшин так писал о своем штурмовике:

		"Противотанковый самолет - детище целого коллектива Особого 
конструкторского бюро наркомата авиационной промышленности. Это в большинстве 
молодые советские конструкторы, крепко спаянные годами работы, воодушевленные 
одной мыслью, поглощенные одной заботой - вооружить нашу авиацию лучшими 
боевыми 
машинами для разгрома врага, руководители групп ОКБ тт. Левин, Астахов, Наумов, 

Коклин, конструкторы Семенов, Федоров, Литвинович, Бугайский и многие другие - 
не только прекрасные знатоки своего дела. Это люди с широким кругозором, 
неугомонные, постоянно ищущие, смелые новаторы. Им наш противотанковый самолет 
обязан во многом своими хорошими качествами.
		Полное и всестороннее испытание самолета было произведено в 
кратчайший срок Героем Советского Союза т. Коккинаки"



...Владимир Константинович Коккинаки уйдет из жизни в 1985 году, как говорят, 
своей смертью, не разбившись ни на одной опытной машине Ильюшина.

"Ил-2 - самолет-солдат, гениальный самолет Второй мировой войны, равного ему не 

было, - говорит маршал авиации Герой Советского Союза Иван Иванович Пстыго. 
Суждение его весьма авторитетно: 40 лет пролетал, 52 типа самолетов освоил, 
дошел в небе до скорости 2500 километров в час. - Ил-2 - воистину "черная 
смерть". Мощность огня в три раза больше, чем у любого самолета в мире в то 
время. Более десяти раз я ходил на штурмовку аэродромов противника, это самая 
сложная задача. Разрушил несколько переправ, но больше летал на штурмовку 
моторизованных войск..."

Первый боевой вылет будущий маршал авиации совершил 22 июня 1941 года в 
Молдавии; последний, 164-й, в Чехословакии, когда пришлось "приводить в 
чувство", по выражению Сталина, не подчинившуюся капитуляции группировку 
Шернера. Два раза сбивали, дважды капитально подбивали, но и сам на штурмовике 
сбил 5 самолетов противника.

"Мы могли летать так низко над землей, что соревновались, кто больше травы 
привезет. Мы ее рубили винтом, и она набивалась в масляный радиатор. Один 
летчик 
разбился на этом, и пришлось прекратить соревнование".

Но не только траву привозили в радиаторе летчики - иной раз доставали оттуда 
руку, ногу, череп...

Летать на Ил-2, хоть он и прост в управлении, надо было, конечно, умеючи. Иначе 

можно воткнуться в землю метров на семь в глубину, никто не вытащит.

"Шлемофон надо затягивать, чтоб рот не разевать на посадке", - смеется Иван 
Иванович. "А то полный рот земли будет", - уточнял инструктор, когда я учился 
летать...

"В начале войны матчасть расколошматили, - говорил Г.Ф. Байдуков. - Вместо того 

чтобы держать части во взнузданном состоянии, перед войной говорили: не 
поддавайтесь на провокации! Кто понимал это доподлинно, а кто - как нужно. 
Помню, за несколько дней до начала войны пришел противник, мы сбили пару 
"Мессершмиттов", и они больше не приходили. Были такие случаи, были. А когда 
началось, те самолеты, что были рассредоточены по капонирам, замаскированы, а 
не 
стояли на линейке, те спаслись. Но все равно авиации осталось мало. Даже то, 
что 
мы с Громовым привезли из Америки в 1941-м, конечно, не могло компенсировать 
потери, и мы были вынуждены заявить протест: что же это за применение?