красоте. Володя (Коккинаки) очень доволен. Улыбается во весь свой "маленький" 
ротик. Он талантливый мастер своего дела. Уже сделал 3 полета.

Отдыхай хорошо, набирайся сил. Тут, на досуге, я уже подготовил работенки 
достаточно. Нажимать придется, как и прежде, очень сильно. Получаю сведения, 
что 
все наши ребята очень хорошо отдыхают, довольны, через несколько дней уже 
постепенно начнут съезжаться. Время летит"...


В ильюшинском КБ было заведено, что летом одновременно уходили в отпуск все во 
главе с генеральным. Оставалось несколько дежурных...

"Ильюшин заставлял приобретать путевки, и три Коккинаки бесплатно возили нас в 
Сочи", - вспоминают ветераны. После отпуска собирались и без раскачки 
приступали 
к работе. Конечно, раньше так было проще, потому что авиация была престижна, и 
возглавляли ее такие, как Туполев, Ильюшин, Яковлев, Микоян, они напрямую 
выходили на Сталина, который лично занимался авиацией.

"Все хорошо, даже очень хорошо..." Так мог написать только человек, знающий, 
как 
бывает плохо, и потому умеющий ценить хорошее.

Ил-18 пролетел на Тушинском параде 1947 года во главе колонны Ил-12. Опытная 
машина летала еще и в начале 50-х, а потом ее полеты прекратили, и в серию не 
пошла. Не хватило компрессоров, которые отдали бомбардировщику Ту-4...

"Жесткая команда поступила, - вспоминал В.К. Коккинаки, - самолет не нужен, 
порубить его".

Очень ругал эту машину Булганин. Она не была приспособлена к тогдашним 
аэродромам. Слишком забежал вперед Ильюшин. Считали, что еще долгие годы на 
такую машину не наберется ни пассажиров, ни грузов.

Думается, немало значил и разговор со Сталиным.

- Каждый разбившийся самолет, на котором погибли один, два или три человека, - 
большая трагедия, - сказал Сталин. - А у вас здесь 70 человек! Не дай бог, что 
случится...

Г.Ф. Байдуков рассказывал, как в 1947 году, будучи начальником Главного 
управления Гражданского воздушного флота, он на заседании Политбюро предложил 
ввести на пассажирских самолетах должность стюардессы. В Америке видел, 
понравилось.

- Это что, б..., что ли? - спросил глуховатый маршал Ворошилов...

Через десять лет Ильюшин построит турбовинтовой Ил-18, и он надолго станет 
флагманом Аэрофлота. И будет не хватать самолетов. И обслуга будет наша, 
отечественная, другой нету.

А Ильюшин уже занимался новой машиной. И дома все было по-новому.

"Я работала в серийном КБ, - говорит Анастасия Васильевна, - а этажом выше было 

опытное КБ. Он взял меня туда в особо секретную группу".

Во втором браке в семье Ильюшиных родилось два сына - Сергей в 1947 году и 
Александр в 1955-м. "Дети любви", - говорят о них. Оба потом трудились на 
отцовской фирме на скромных должностях в отличие от детей других генеральных 
конструкторов.

По природе семьянин, Ильюшин не любил выносить наружу свою семейную жизнь. 
Однако сейчас, когда его нет, читая его письма, можно понять, какие чистые, на 
хорошую зависть, отношения сложились у него со второй женой.

Он любил семью, но отдыхать ездил один - не на юг, не в санаторий, не за 
границу, а, как мы знаем, в родное Дилялево. Родительской избы уже не было и в 
помине, и Ильюшин построил небольшой деревянный домик с душем. Я побывал там с 
его младшим сыном Сашей и увидел такой знакомый и родной самолетный бензобак, 
пользуемый здесь для нагревания воды. Единственно напоминающее, что здесь жил 
человек, причастный к авиации. Компактный домик в три комнаты. Чайные чашки с 
блюдечками, засохший букет осенних цветов на столе...

Ильюшин приезжал сюда каждый год, начиная с 1946-го, когда еще не было этого 
домика. Ночевал в коровнике, писал Анастасии Васильевне, что петух не дает 
спать...

Бывала здесь сестра Анна из Вологды, убирала, готовила, ходила с клюкой и всем