мвол воздушной 
агрессивности гитлеровцев, равно как самолеты Хейнкеля, Юнкерса, Дорнье. Но 
если Юнкерс, Хейнкель, Дорнье принадлежали к первому поколению немецких 
самолетостроителей, то о Мессершмитте этого не скажешь. В 1934 году, когда 
конструктор представил Гитлеру свой первый истребитель Ме-109, ему было 36 лет. 
Он был известен до этого преимущественно спортивными и учебными машинами. 
Репутация Мессершмитта сложилась незадолго до второй мировой войны: он показал 
себя толковым, энергичным и очень работоспособным инженером, умевшим 
осмысливать ошибки и быстро от них освобождаться.
 К тому времени, когда Микоян и Гуревич получили задание на разработку тяжелого 
истребителя, Мессершмитт стал уже фигурой заметной в мировом самолетостроении.
 ДИС-200 [8]  (он же изделие «71», или машина «Т») строился с новым микулинским 
двигателем АМ-37. Проектировать самолет начали в ноябре, использовав все лучшее,
 что накопили в работе над МиГ-6. В первой половине мая 1941 года первый 
опытный экземпляр выкатили на аэродром, поручив испытания летчику В.Н.Савкину.
 В истребительном варианте самолет нес четыре пулемета и 23-миллиметровую пушку.
 В бомбардировочном (а он задумывался и как пикировщик) пушку снимали, и тогда 
машина поднимала торпеду или тысячекилограммовую бомбу. Имел самолет и 
выдвижную платформу с реактивными снарядами и дистанционно управляемую заднюю 
стрелковую установку. ДИС в серию не пошел. Его испытания завершились в годы 
войны.
 Правительство оценило энтузиазм, напористость молодого коллектива, 
стремившегося сказать новое слово. В конце 1940 года группа работников КБ была 
удостоена высоких правительственных наград. Получил первый орден Ленина и Артем 
Иванович. Радостное событие отмечали в ресторане «Арагви» одновременно со 
встречей Нового, 1941 года.
 Через несколько недель Микояна откомандировали в Германию. Он был среди тех, 
кому поручили ознакомиться с авиационной техникой потенциального противника.
 В апреле 1941 года еще одна встреча с немцами. На этот раз в Москве, когда 
некоторые советские авиационные заводы посетили инженеры люфтваффе. Делегацию 
возглавил германский авиационный атташе, генерал-майор Генрих Ашенбреннер.
 Большинство немецких военных инженеров, ознакомившихся с первым МиГом, имели 
высокие воинские звания — старшие офицеры и генералы. Осматривали самолет они с 
большим интересом, засовывая пальцы в стволы пулеметов, чтобы определить калибр.
 Ветераны завода узнали среди приезжих и некоторых старых знакомых. Кое-кто из 
этих немцев уже бывал в Советском Союзе. В 20-х годах, не имея своей 
авиапромышленности, мы были вынуждены приглашать для работы иностранных 
специалистов. Но теперь, полтора-два десятка лет спустя, это были совсем другие 
люди. Попросту говоря, фашисты.
 Впечатления немцев от встречи с Микояном и его самолетом записаны в 
документах — весьма секретных докладах Гитлеру, Герингу и руководству люфтваффе.
 Недавно бывший нацистский генерал-лейтенант Вальтер Швабедиссен предал эти 
материалы гласности.
  «В конце визита главный инженер Артем Микоян, проектировавший истребитель МиГ 
и брат Анастаса Микояна, народного комиссара промышленности, сказал 
Ашенбреннеру: 
  — Мы показали вам все, что имеем, и все, что мы можем, и мы уничтожим всякого,
 кто нападет на нас! 
  Это недвусмысленное предупреждение авиационный атташе дословно передал 
соответствующим германским властям. 
  Теперь трудно точно установить, был ли показан Гитлеру и Герингу подлинный 
окончательный отчет комиссии. По словам Ашенбреннера, когда Гитлер услышал о 
результатах поездки, он воскликнул: 
  — Никто не знает, как далеко эти люди ушли. Мы должны начать немедленно! 
  Интересно отметить: маршал Мильх утверждал, что Геринг отказался верить 
отчету немецких инженеров, знакомившихся с состоянием и возможностями советской 
авиационной промышленности». 
 Из книги Вальтера Швабедиссена
 «Русские ВВС глазами командования люфтваффе».
 О том, какой будет война, думали многие, и каждый представлял ее по-своему. 
Бесспорным было лишь одно — роль авиации и танков возрастет. Все четче и четче 
обозначалось место, отводившееся в планах советского командования боевым 
самолетам, прежде всего истребителям.
 Как вспоминает М.И.Гуревич, в мае 1941 года на одном из совещаний Сталин 
сказал, что истребители строить дешевле и проще, чем бомбардировщики, и потому 
их число надо наращивать. Он даже назвал цифру — дать армии не менее двадцати 
тысяч истребителей. Конструкторы ушли убежденные, что до войны осталось как 
минимум полтора года. Она началась через полтора месяца. В 1941 году 
авиационная промышленность выпустила 1946 истребителей ЛаГГ, МиГ, Як.
 Конечно, две тысячи новейших боевых самолетов — это не 20 тысяч. И все же их 
выпустили совсем немало, хотя и меньше, чем накопили на наших границах немцы 
перед нападением на Советский Союз. Беда заключалась еще и в том, что летчики 
не успели по-настоящему освоить новые машины. Для освоения такого самолета, как 
МиГ, требовалось около года. Этого года у строевых летчиков не оказалось.




 Глава четвертая. Война!


 Оружие, изготовлявшееся годами, войска, месяцами накапливавшиеся у наших 
границ, готовы к бою. Все рассчитано, продумано, и время удара определено с 
минутной точностью. Одновременно должны заговорить пушки, двинуться танки и 
упасть первые авиабомбы.
 Точное совмещение артиллерийского, танкового и авиационного ударов — задача, 
решавшаяся не один день. Немецкие генералы опасались советской авиации. Офицеры 
люфтваффе видели новые истребители. Высокое мастерство советских летчиков было 
им известно по боям в Испании и на Дальнем Востоке, и они стремились сокрушить 
авиацию, лишить Красную Армию в