прибыла английская королева и ее просили назвать пьесу, которую можно было
бы представить  в  ее  честь  в  Сен-Клу,  Виктория  выбрала  "Воспитанниц
Сен-Сирского дома". Эту комедию сыграли на официальном приеме в  замке,  и
монархиня изъявила  свой  восторг.  "Я  знаю,  -  говорил  Дюма  (которого
император не удостоил приглашения), - я знаю, что  было  бы  королеве  еще
приятнее, чем увидеть мою пьесу, -  увидеть  меня  самого,  и,  по  правде
говоря, мне  это  было  бы  тоже  приятно.  Женщина  столь  замечательная,
которая, быть может, станет самой знаменитой женщиной нашего века,  должна
была встретиться с величайшим человеком Франции. Досадно, что она уезжает,
не увидев лучшего, что есть в нашей стране".
  Для Дюма-отца не было тайной, что Дюма-сын  частенько  навещал  Катрину
Лабе. Бывшая белошвейка с Итальянской площади,  уйдя  на  покой,  достойно
встретила старость. Большой успех "Дамы  с  камелиями"  позволил  молодому
драматургу поселить мать в Нейи, Орлеанская улица,  _1. У нее была залитая
солнцем комната-фонарь, выходившая в Булонский лес. В  течение  некоторого
времени  она  держала  небольшую  читальню  на  улице  де   ля   Мишодьер.
Добродетельный Александр - примерный сын -  оставался  также  преданным  и
почтительным другом Мелани Вальдор, которая публиковала книгу  за  книгой:
ее романы и пьесы приносили ей славу  и  почести.  Франсуа-Жозеф  Вальдор,
обреченный стараниями своей жены пребывать в дальних гарнизонах,  завершил
свою военную карьеру в качестве коменданта острова Экс.
  Публикация  нашумевших  "Мемуаров"  Александра  Дюма  Первого   глубоко
оскорбила двух женщин, которые только и любили  его  по-настоящему.  Автор
"Мемуаров" совершенно опустил Катрину Лабе. Чтобы ввести  в  повествование
своего сына, он упомянул обиняком: "29 июля, в тот час, когда в Пале-Рояле
явился на свет герцог  де  Монпансье,  у  меня,  на  Итальянской  площади,
родился герцог Шартрский". Мать он не назвал. Что касается Мелани Вальдор,
то она прочла о себе следующие уничижительные строки:  "Когда  я  создавал
"Антони", я был влюблен  в  женщину  далеко  не  красивую,  но  ужасно  ее
ревновал... так как она находилась в положении Адели и ее муж-офицер был в
армии..."
  Автор словно забавлялся, оскорбительно  смешивая  двух  своих  любовниц
1830-1831 годов. Читатель помнит, что Белль Крельсамер  приняла  в  театре
псевдоним Мелани Серре. В "Мемуарах" Александра Дюма мать  его  внебрачной
дочери  неизменно  называется  Мелани   С***.   "Моя   дорожная   спутница
намеревалась взять подряд на девять месяцев. Бедняжка Мелани, быть  может,
это и не было ошибкой!.." Когда  появился  этот  текст,  госпожа  Вальдор,
почтенная  бабушка,  была  на  пороге  шестидесятилетия,  она  только  что
потеряла единственную дочь и воспитывала внучку. Она негодовала.
  Что касается  его  законной  супруги  Иды,  то  после  долгой  тяжбы  с
"господином Дюма Александром" она продолжала жить  в  Италии  на  средства
ничего для нее не жалевшего князя  де  Виллафранка,  более  влюбленного  и
более щедрого, чем когда бы то ни было.  Читатель  помнит,  что  в  начале
своей связи с Идой Ферье Дюма привез ее в Ноан, где молодая актриса сумела
понравиться Жорж Санд. Когда в  марте  1855  года  знаменитая  романистка,
путешествуя по Италии со своим  сыном  (Морисом  Сандом)  и  своим  личным
секретарем (Александром Мансо), приехала  в  Рим,  она  застала  там  свою
"дорогую Иду", которая встретила ее с цветами. "Записная книжка" Жорж Санд
за 1855 год сообщает нам, что в  пятницу  30  марта  писательница  была  в
гостях у своей подруги. Женщины бросились друг другу на шею  и  целый  час
злословили о своих мужьях (Дюма и Дюдеване), затем отправились  обедать  к
Фраскати в сопровождении Мориса, Мансо и князя де Виллафранка.  19  апреля
Жорж обедала "в обществе", у госпожи Дюма, и охарактеризовала  этот  вечер
четырьмя словами: "Поэтические истории. Музыка. Автографы".

  Дневник Мансо, 22 апреля 1855 года:
  "Вечер у госпожи Дюма. Музыка Алессандро. Были барон де  Гассио,  принц
дон Пьетро, какой-то скульптор и два священника, один из них  -  страстный
гимнаст. Макароны в  огромном  количестве...  Распрощались  в  одиннадцать
часов, унося с собой окорок и пирожные. Прелестный вечер!"

  В понедельник 23 апреля Жорж Санд покинула Рим. Она  пометила  в  своей
записной книжке: "Прощание отняло  много  времени.  Пришли  Ида,  князь  и
барон. Душили друг друга в объятиях. Они очаровательны..."
  В 1857 году князь де Виллафранка, которому хотелось провести  несколько
месяцев в Париже, снял там красивый особняк с колоннами (он  существует  и
по сей день) на авеню Габриель,   _38.  Ида  была  больна,  и  вначале  ее
болезнь принимали за водянку  на самом деле это был рак матки, от которого
ей вскоре суждено было умереть. Ее "очаровательный  князь"  (по  выражению
Жорж Санд) преданно ухаживал  за  ней  и  показывал  ее  самым  знаменитым
врачам. В течение этого последнего пребывания Иды во Франции ее  отношения
с Дюма были отношениями "кредитора и должника". Она возвратилась в Италию,
где ее болезнь стала прогрессировать  угрожающим  образом.  В  Генуе  (дом
Пикассо, улица Аква Сола, приход церкви Утешения)  она  приняла  последнее
причастие и отдала Богу душу. Это случилось 11 марта 1859 года.

  Жорж Санд - князю де Виллафрата,  14  марта  1859  года:  "Мой  дорогой
несчастный друг, мы безутешны... Боже мой, какой  удар  для  Вас  и  какое
горе, какая огромная скорбь для всех  тех,  кто  ее  знал!  Такое  большое
сердце, такой глубокий ум! Какую Вы  понесли  утрату...  Что  Вы  намерены