МАДЛЕН КНОБЛОХ
      
Дорога, поднимающаяся в гору, и дорога, идущая 
под уклон, это одна и та же дорога.
Гераклит
      
      Четвертая выставка независимых откроется в Павильоне Парижской ратуши 22 
марта и продлится до 3 мая.
      За несколько недель до ее открытия Синьяк предпринимает многочисленные 
шаги, 
чтобы обеспечить дивизионизму новые преимущества.
      "В следующую среду общее собрание независимых, - пишет он как-то 1 Тео 
ван 
Риссельбергу, - на нем состоится назначение членов комитета по развеске. Мы 
окажем 
давление на выборах, чтобы [нео]импрессионисты были в нем в большинстве. 
Невозможно предсказать, какими окажутся решения комитета по развеске; в него 
входят 
Сёра, Люсьен Писсарро и я. Мы сделаем все возможное, чтобы отстоять интересы 
наших 
друзей... Не сомневайтесь, что мы будем вопить что есть мочи... бороться с 
тупыми 
членами комитета - идиотами и маразматиками".
           1 Это письмо, опубликованное Джоном Ревалдом, не имеет даты.
      
      Независимые, у которых, судя по этому письму, дела, кажется, шли не очень 

гладко, теперь оказались в гуще парижской художественной жизни. Мелкие торговцы 

картинами, такие, как папаша Тома с бульвара Мальзерб, начинают даже проявлять 
к ним 
интерес. Занятным человеком был этот папаша Тома. У себя в витрине он выставлял 

только те полотна, которые с наибольшей вероятностью могли шокировать прохожих. 
Но 
стоило кому-либо из них пожать плечами или каким-то образом выразить 
неудовольствие, 
как Тома пулей вылетал из своего магазина и обрушивал на беднягу оглушительную 
брань. Случалось, он ограничивался тем, что переворачивал холсты в витрине 
обратной 
стороной. Или же ставил рядом с ними блюдо с устрицами либо коробку сардин, 
которые, 
по его замыслу, должны были олицетворять членов академического жюри. 
Завсегдатаев 
бульвара Мальзерб забавляли его причуды. Представительницы прекрасного пола, 
живущие в квартале, обходили его магазин стороной: женщины знали, что за Тома 
водилась еще одна странность - он имел привычку заглядывать под юбки из своего 
подвального окошка.
      "Сёра приводил его в оцепенение! " - скажет Гюстав Кокио.
      Дивизионистам удалось закрепить за собой один из пяти залов выставочного 
помещения. Однако он принадлежал им не целиком, так как они были вынуждены 
разделить его с художниками, в той или иной степени близкими к 
импрессионистическому направлению, такими, как Ван Гог, Анри Делавалле (он брал 

уроки в Понт-Авене у Гогена), или, увы, такими, как "клуазонист" Анкетен. На 
стенах 
зала, обтянутых серой тканью, выделялись произведения Сёра, Синьяка, 
Дюбуа-Пилье, 
Люсьена Писсарро, Анграна, Максимилиана Люса, Лео Госсона и Анри-Эдмона Кросса, 

который еще не отважился перейти на пуантилистскую манеру.
      В прошлом году в одной из своих статей Фенеон выразил удивление по поводу 

того, что все картины остались в прямоугольных рамах, тогда как "представляется 
более 
верным заключить пейзаж: в овал или круг" 1. И Дюбуа-Пилье откликнулся на это 
пожелание, выставив картину в круглой раме с фиолетовыми полосками; впрочем, 
она ни 
в коей мере не удовлетворила Ф. Ф. Не больше пришлись ему по вкусу и чересчур 
усложненные новшества Сёра, который экспериментировал с раскрашенными рамами.
      Кажется, Фенеон был не очень высокого мнения о холсте "Парад", вместе с 
"Натурщицами" и восемью рисунками присланном на выставку Жоржем Сёра. Если он 
отмечал в "Натурщицах", исполненных "безмятежного, высшего спокойствия, ...
наиболее 
честолюбивый порыв нового искусства", то явно остался равнодушным к другому 
полотну, не найдя в нем ничего "интересного, кроме применения к ночной сцене 
метода, 
пригодного лишь для передачи эффектов дневного освещения" 2.
           1 "Ар модерн", 1 мая 1887 г.
           2 "Ар модерн", 15 апреля 1888 г.