эта картина, имеющая 
историческое значение, утратила свое очарование яркости: если розовые и голубые 
тона остались 
неизменными, то веронез теперь приобрел оливковый оттенок, а оранжевые тона, 
передающие свет, ныне 
являются не более чем дырами". Подобные же замечания делали Синьяк и Жак-Эмиль 
Бланш. "Многие 
полотна Сёра поблекли, утратили стройность, приобрели грязно-серый оттенок, - 
писал Бланш в 1928 году. 
- "Купание" много утратило в изображении света и его отражения".
      
      Писсарро окончательно примкнул к школе Сёра. В том нелегком положении, в 
каком он оказался, такой поступок означал смелость, если не героизм. Изменив 
фактуру 
письма, не оттолкнет ли он от себя своих и без того немногочисленных 
поклонников? 
Писсарро дошел до того, что пытался продавать раскрашенные веера. От 
Дюран-Рюэля он 
не получил ни сантима. Его семья бедствовала в Эраньи. "Твоя мать причиняет мне 

душевную боль, обвиняя меня в том, что я не исполняю свой долг, - писал он сыну 

Люсьену. - Неужели она думает, что мне доставляет удовольствие бегать по снегу, 
по 
грязи, с утра до вечера, не имея в кармане ни гроша, экономя на омнибусах даже 
тогда, 
когда я валюсь с ног от усталости?.." Однако научный характер теорий Сёра 
притягивал 
его как магнит. Он даже не замечал, что эти теории по-настоящему ценны только 
для 
человека, в уме которого они созрели и личность которого они выражали. Наивный 
Писсарро! Ему было невдомек, что наука Сёра - это поэзия, и поэзия в высшей 
степени 
индивидуальная.
      В самом начале 1886 года он успел нарисовать небольшое полотно, работая 
над 
которым применил принципы разделения тонов; и почти сразу же выставил эту 
картину у 
торговца с улицы Шатоден, по фамилии Клозе.
      Писсарро был не единственным, кто присоединился к новому направлению: его 

примеру последовал упорствовавший до сих пор Синьяк - отныне он демонстрировал 
безоговорочную преданность системе Сёра и в свою очередь начал писать 
дивизионистские полотна: два городских пейзажа в Клиши, "Пассаж Пюи-Бертен" и 
"Резервуары для газа". Недавно он завершил картину, изображающую в интерьере 
занятых работой модисток с улицы Каира; полотно "Две модистки" Синьяк исправит 
в 
соответствии с перенятой им техникой, превосходство которой он с характерным 
для 
новообращенного пылом повсюду без устали провозглашает... Сёра - это Сёра, а 
Синьяк 
- это его пророк.
      Писсарро, насколько это в его силах, старается помочь своим молодым 
товарищам. 
Он убеждает Дюран-Рюэля, наконец-то раздобывшего необходимую для поездки в Нью-
Йорк сумму, взять в Соединенные Штаты также произведения Сёра и Синьяка. Среди 
трехсот десяти полотен, показанных Дюран-Рюэлем американской публике, 
фигурировали 
двенадцать этюдов и два полотна Сёра; одно из них - "Купание" - вызовет интерес,
 а 
кое у кого резкую критику. "Чудовищная картина, - писала газета "Сан", - 
порождение 
ума неповоротливого и заурядного, произведение человека, стремящегося 
выделиться с 
помощью легкого и примитивного средства - размеров полотна. Картина дурна со 
всех 
точек зрения, в том числе и с точки зрения живописи" 1.
      Писсарро бьется прежде всего за то, чтобы его друзья смогли принять 
участие в 
очередной, восьмой выставке импрессионистов, которая, по его расчетам, должна 
была 
открыться весной. Начиная с декабря члены группы, и прежде всего Писсарро, Моне,
 
Дега, Берта Моризо, Гийомен, обсуждают этот вопрос. Но могли ли они теперь хоть 
в чем-
то сойтись? Ничто их не объединяло, остались одни разногласия. Вследствие 
требований 
одних и злой воли других проведение выставки не раз оказывалось под угрозой 
срыва. 
Дега, всегда ухитрявшийся, если можно так выразиться, создавать сложности на