необходимо. 
Он нуждается в своеобразном вакууме, где без помех могли бы развиваться, 
выстраиваясь 
в цепочку, вытекая одно из другого, соединяясь одно с другим, его размышления. 
Мастерская пуста или почти пуста. Одиночная камера. Проведя там утро, он спешит 
на 
бульвар Мажента, где завтракает с матерью, если только нет неотложных дел, 
из-за 
которых иногда приходится перекусить прямо в ателье, ограничившись булочкой и 
шоколадом. Камера пуста? Да нет же! Здесь, в этих стенах, белизну которых 
кое-где 
нарушают рисунок или набросок, оживает рой его мыслей, возникают все новые и 
новые 
образы его раздумий и доводов, абстракции, рожденные колдовской силой разума.
      Он систематически пополняет свой багаж теоретических знаний, знакомится с 

опытами физиков - Дове, Гельмгольца, Максвелла, - анализирует "Эссе об 
абсолютных 
знаках в искусстве" Юмбера де Сюпервиля и другие работы подобного рода: как 
только в 
1881 году выйдет в свет французский перевод книги американца Огдена Н. Руда 
"Научная 
теория цветов", он приступит к ее изучению.
      Столь же систематически в поисках ответа на свои вопросы он обращается к 
творениям великих художников, и прежде всего к полотнам Делакруа. Вместе с 
Аман-
Жаном он неоднократно посещает церковь Сен-Сюльпис, "загипнотизированный" 
декоративными росписями Делакруа в капелле Святых Ангелов. Нигде больше великий 

романтик не проявил столь высокого мастерства в использовании цвета; нигде, как 
писал 
Бодлер, "колорит Делакруа не был столь блистательно и столь мастерски 
сверхнатурален".
      Сёра не упускает возможности побывать везде, где, как ему сообщают, есть 
работы 
Делакруа. Так, он посещает торговцев картинами - например, Буссо и Валадона на 
авеню 
де л'Опера, - а иногда, застыв прямо на тротуаре перед витриной художественной 
галереи, подолгу пристально рассматривает то или иное полотно. Вернувшись в 
ателье, он 
вспоминает увиденное и воспроизводит свои впечатления на больших листах бумаги, 

детально описывая чередование цвета в картине и отмечая игру дополнительных 
цветов: 
"...Знамя зеленое с красным пятном посередине. Наверху голубой цвет неба и 
оранжево-
белый цвет стен и серо-оранжевый - облаков" 1. Как-то в 1881 году он заметил по 
поводу 
этюда головы, выполненного Делакруа: "Эта маленькая голова - просто чудо. Тени 
и все 
остальное, выполненные волнистым штрихом скулы, тени на тюрбане. Это точнейшее 
применение научных принципов, преломленных сквозь призму личности".
      И Сёра столь же целенаправленно берется за свое творчество, приступая к 
первой 
части намеченной им программы.
      Сведя до минимума занятия живописью, он почти целиком посвящает себя 
рисунку, чтобы как можно дальше продвинуться в изучении контраста черного и 
белого 
тонов. В связи с этим он неизбежно должен был отказаться от линейного рисунка, 
превозносимого Энгром, и перенять противоположную технику, предполагающую 
светотени и моделировку. Эта техника так хорошо ему подходит, что благодаря ей 
он 
сразу же создает произведения поразительной мощи. Отказавшись от угля, он 
оставляет 
для работы только карандаш и, используя зернистую фактуру бумаги, передает (или 

пытается передать) в своих рисунках различные оттенки света и тени. Предметы, 
не 
обрисованные четким контуром, существуют прежде всего за счет своего объема. 
Детали 
стираются, поглощаемые тонко дозируемыми серыми тонами. Эти рисунки - "рисунки 
живописца" 2 - являются как бы черно-белыми картинами. "По ним можно было бы 
писать картину, не возвращаясь к модели", да и выглядят они "более красочными, 
чем 
многие живописные полотна" 3.
           1 Запись о "Бесноватых в Танжере", датированная 23 февраля 1881 года.

           2 Синьяк.
           3 Синьяк.