своих песенках, его грубый, откровенный язык, такой же беспощадный, как сама 
жизнь, когда ее 
лицемерно не подслащивают, его умение лаконично, быстро все сказать, его 
упрощенные 
формулы, точные и острые определения.
Когда его я вновь нашел,
Он был наполовину гол,
В долгу кругом и в рвань одет
В тюрьме Рокетт.
       Несмотря на злой язык, на внешнюю резкость, Брюан был отзывчивым 
человеком. Под 
личиной грубости у него скрывалось мягкое сердце. В Брюане Лотрек в какой-то 
степени видел 
самого себя. Как и у Брюана, за иронией, за злыми афоризмами, насмешливыми 
остротами и 
цинизмом Лотрека пряталась чувствительная натура. Как и Брюан, он ненавидел 
хамство. Но его 
приводили в восторг выходки Брюана, то, как тот постоянно оскорблял посетителей 
кабаре, 
потому что сам он, так же как и Брюан, не переносил ханжества, фарисейства, 
показной 
добродетели, снобизма. Вращаясь в великосветском обществе, Лотрек достаточно 
настрадался в 
душе, чтобы иметь право прийти к выводу, что маркизы совсем не обязательно 
порядочнее 
уличных женщин. Пожалуй, он, скорее, был склонен согласиться с Брюаном, который 
утверждал, 
что у проституток "замечательная душа".
       Лотрек настолько был увлечен куплетистом, что появлялся в "Мирлитоне" 
чуть ли не 
каждый вечер и приводил туда своих знакомых: Гренье с женой, Анкетена и многих 
других.
О, ля, ля! Что за рыло, что за морда!
О, ля, ля, что за рыло у него! -
       кричали завсегдатаи при появлении каждого нового посетителя.
       В зале, где с потолка свисала огромная тростниковая дудка 1, Брюан ходил 
между 
столиками, потом вдруг вскакивал неожиданно на один из них и запевал песенку, 
громко отбивая 
ногами ритм. Если богачам и впредь будет доставлять удовольствие брань, которой 
он поливает 
их, и они будут за это платить ему, лет через десять он сможет уйти на покой и 
вернуться в 
Гатине.
           1 Название кабаре "Mirliton" (франц.) означает "дудка из тростника". 
- Прим. пер.
       
       "Начали!" - кричит он, и по мановению его дубинки весь зал подхватывает 
за ним:
Клиенты - выводок свиней,
фаридондон, фаридондон,
А кто уходит - всех грязней,
фаридондон, фаридондон.
       Деревья, трава, журчащий между ивами ручеек - Брюан мечтал только об 
этом. Поскорее 
накопить деньжат, и - прощайте, господа и дамы! - он отправится дышать свежим 
воздухом.
       О ля, ля, что за рыло у него...
       Неожиданно Брюан жестом останавливает хор. Он увидел маленькую фигурку. 
Нет, нет, 
он не ошибся, это Лотрек. "Тише, господа! - командует Брюан. - Пришел великий 
художник 
Тулуз-Лотрек с одним из своих друзей и с каким-то сутенером, которого я не 
знаю".
       Лотрек, вскинув голову, пробирается между столиками. Теперь он уже 
понял: его 
достоинство, его истинный аристократизм заключается в том, что он художник. Его 
живопись 
сделает его полноправным человеком. Он целиком разделял презрение Брюана к 
маменькиным 
сынкам, ко всяким бездарям, к бездельникам, к тем, кто "со дня рождения 
купается в золоте". С 
невозмутимой иронической улыбкой, зная, что к нему это не относится, слушал он, 
как народный 
куплетист, засунув руки в карманы, поносил знать.
Недоноски и ублюдки,
Вы из тухлой гнили.
Вас мамаши-проститутки
Грудью не кормили.
Стали вы собой отвратны,