совет, 
выраженный в самой деликатной форме, выводили его из себя. Боже, до чего же 
легко он теперь 
взрывался по любому поводу! А иногда и без повода! Какой уж там повод! Разве 
можно было 
предугадать, отчего эта "душа грома и солнца" придет в неистовство.
       В марте, в одно из воскресений, Жуаян повел Лотрека к Камондо, где 
художник должен 
был встретиться с бывшим королем Сербии Миланом, который хотел купить у него 
картину. Не 
успели они войти в дом, как на Лотрека что-то нашло, и он, оттолкнув в прихожей 
лакеев, прошел 
в гостиную банкира прямо в котелке и с мятым шарфом вокруг шеи. Какая муха 
укусила Лотрека? 
Едва увидев его свергнутое высочество, он вошел в раж. Ему явно хотелось 
поиздеваться над 
бывшим монархом, что он и сделал, да еще как изощренно! В ответ на вопрос 
Милана, не является 
ли он потомком тех графов де Тулуз, которые прославились во время первых 
Крестовых походов, 
Лотрек дерзко ответил: "В некоторой степени, мсье. Мы взяли Иерусалим в 1100 
году, а потом 
Константинополь", после чего, никогда не кичившийся древностью своего рода, он 
вдруг заявил 
свергнутому королю: "А вы всего-навсего Обренович!" Милан поспешил переменить 
тему 
разговора: "Мой сын, король Александр, горячо интересуется искусством и обожает 
живопись". 
"Какую живопись? - перебил его Лотрек. - Представляю себе, что это за гадость!"
       Жуаян, в ужасе увидев, какой неприятный оборот принимает разговор (к 
тому же Камондо 
умолял его предотвратить скандал), с большим трудом увел своего друга. Лотрек, 
который 
"неожиданно превратился в дикого зверя", даже очутившись на улице, все еще не 
мог 
успокоиться: "Каково! Обренович! Карагеоргиевич! - кричал он. - Если говорить 
по правде, то 
все они просто свинопасы. Все они еще вчера ходили без штанов, в короткой 
юбочке!" 1
           1 Рассказано Жуаяном. "Некоторое время спустя, - пишет Жуаян, - 
король Милан купил на 
выставке Лотрека за неслыханную цену его картину "Клоунесса Ша-Ю-Као". Этот 
холст во время восстания 
в Белграде, когда во дворец Конак ворвалась толпа разъяренных людей, которая 
разграбила его и убила 
короля Александра и королеву, попал в знаменитую коллекцию Оскара Рейнхарта в 
Швейцарии (речь идет 
об одном из портретов Ша-Ю-Као).
       
       Резкие выходки. Внезапные смены настроения. Обостренная чувствительность.
 
Неадекватные реакции.
       Несмотря на крайне нервное состояние, Лотрек продолжал такую же бурную 
деятельность, 
как и прежде. В марте он увлекся судебными делами. Как раз в это время 
проходили два шумных 
процесса - один над финансистом Артоном, обвиненным в том, что он взялся 
подкупить членов 
парламента и замять панамский скандал (он потратил на это полтора миллиона 
франков), второй 
- над несколькими субъектами, которые слишком были предупредительны к Максу 
Лебоди, 
"Сахарной Крошке", наследнику огромного состояния.
       Лотрека мало интересовала как моральная, так и политическая сторона этих 
процессов. Он 
видел только человеческую и, если так можно сказать, театральную сторону суда. 
Суд для него 
был театральной сценой, где давались спектакли и где Лотрек мог заниматься 
физиогномикой. 
Вот, например, лицо мадемуазель Марси, любовницы Лебоди, "сестренки богачей", 
как ее 
называли, или лицо Артона, господина, который держался перед судом очень 
непринужденно, - 
что можно прочесть на них? Лотрек смотрел на Артона чуть ли не с восхищением. 
Ведь он тоже 
"своего рода артист, который проявил в своих грязных делах столько 
изобретательности... столько 
хитрости... 1.
           1 Франсис Журден.