Но увлечение судами длилось недолго. Несколько набросков, четыре 
литографии - и 
Лотрек охладел к этой среде. Он продолжал ходить в Оперу, но и театр и, главное,
 актеры 
значительно утратили в его глазах свою прелесть. Он нередко засыпал в кресле, 
изнемогая от 
усталости и бессонных ночей. Однажды, во сне, его голова склонилась на плечо 
соседу, и тот 
толкнул Лотрека. Проснувшись, художник мило пробормотал, извиняясь: "Блаженная 
жизнь!" 
Теперь в театре его уже привлекало то, что происходило не на сцене, а в зале и 
за кулисами. Он 
писал рабочих сцены в Опере, сделал для литографии рисунок ложи во время 
представления 
"Фауста". Бал в Опере послужил ему поводом написать прекрасный портрет Детома, 
которым он 
сам остался доволен. "Я напишу, как ты сидишь в увеселительных местах, словно 
чурбан", - 
пообещал он своему другу.
       Лотрек продолжал бывать на велодромах, но все же картина, где он 
изобразил Тристана 
Бернара на треке в Буффало, пожалуй, так и осталась единственным его крупным 
произведением 
на спортивную тему. Гонщики вдохновили его всего на несколько рисунков. Но 
Бугле дал ему 
возможность конкретизировать свои наблюдения. Бугле - в коммерческом мире его 
знали под 
именем Спок, оно звучало на английский манер, - заказал Лотреку рекламу цепи 
Симпсона. Для 
того чтобы сделать этот плакат, Лотрек, который, теперь особенно, в любую 
минуту был готов 
куда-нибудь умчаться, вместе с "Англичанином из Орлеана" отправился в Лондон, 
где гонщики 
фирмы "Симпсон" должны были провести несколько показательных соревнований. По 
возвращении Лотрек представил заказчику свой плакат. Увы, Бугле вынужден был 
его отвергнуть, 
так как Лотрек, изобразив гонщика Микаэла на велосипеде, не на месте нарисовал 
педали. 
Пришлось спешно делать новый плакат 1.
           1 Отвергнутый этюд серии "Цепи Симпсона" называется "Велосипед 
Микаэла".
       
       Помимо работы над литографиями, Лотрек продолжал много заниматься 
плакатом. Он 
выполнил один плакат для американского журнала "Чеп бук", где вернулся к теме 
"Айриш энд 
америкен бар", другой - для "Ваш анраже", иллюстрированного журнала, который 
выпускал 
Вийетт, еще один, "На концерте", с изображением Тапье и Мизии, - для фабрики 
американских 
чернил и, наконец, афишу "Труппа мадемуазель Эглантин" - для Джейн Авриль и 
трех ее 
товарок - танцовщиц Эглантин, Клеопатры и Газели, которые были приглашены на 
гастроли в 
"Палас-тиэтр" в Лондоне.
       Но не приелась ли Лотреку и работа над плакатами? Таде Натансон подумал 
об этом в тот 
день, когда Лотрек, увидев испорченный оттиск, на котором были только два 
больших красных 
пятна и одно, поменьше, розовое, воскликнул: "Великолепно! Что?" - и потребовал,
 чтобы Таде 
вставил в раму этот испачканный клок бумаги.
       Таде не стал возражать. Пусть будет так, зачем спорить! "Великолепно!"
       Но было бы поистине великолепно, если бы Лотрек поменьше пил. Натансоны 
купили в 
Вильнёв-сюр-Ионн приятный деревенский домик, бывшую почтовую станцию, где 
отныне в 
хорошую погоду смогут отдыхать все сотрудники "Ревю бланш". Лотрек, естественно,
 был среди 
приглашенных. Весной он поехал туда.
       Натансоны сделали все, чтобы в Вильнёв-сюр-Ионн Лотрек не пил. Были 
ликвидированы 
все соблазны: в доме не было ни капли спиртного, за едой подавали только 
виноградное вино. И 
вот - кто бы подумал! Лотрек охотно подчинился этому режиму. Он отдыхал. К нему 
вернулась 
жизнерадостность, он плавал в Ионне, катался на лодке. Разобрав чердак бывшей 
почтовой 
станции, он извлек оттуда какие-то старые костюмы и шляпы и, шаля как ребенок, 
напяливал их