известный 
художник. А если ты опять станешь своевольничать, денег от меня не жди!" Моне 
нехотя 
подчинился; в Париже присматривать за ним поручено было родственнику - 
художнику 
Тульмушу.
       Прямой, упрямый, решительный, знающий, чего хочет, и уверенный в себе, 
Моне обладал 
уже немалым опытом в живописи. В Нормандии он работал вместе с Буденом и 
Йонкиндом, в 
Париже - с учеником Коро, уроженцем принадлежащих Дании Антильских островов 
Камилем 
Писсарро. Уроки Глейра вызывали у Моне раздражение. Через неделю после 
поступления Моне в 
мастерскую Глейр выправил один из его этюдов.
       "Неплохо, совсем неплохо, но слишком передан характер модели. Перед вами 

приземистый человек - вы его и пишете приземистым. У него огромные ноги - вы их 

так и 
изображаете. А ведь это все уродливо. Помните, молодой человек, когда вы пишете 

человеческую 
фигуру, вы должны все время думать об античных образцах. Природа, друг мой, 
хороша лишь как 
элемент обучения, но больше в ней ничего интересного нет. Главное - это стиль!"
       В отличие от Ренуара, который послушно следовал наставлениям Глейра и 
регулярно 
участвовал в учебных конкурсах, где ему приходилось писать сюжеты вроде 
"Одиссей 
у 
Алкинои" или "Расположение в перспективе четырех ступеней античного храма, 
части 
греческой 
дорической колонны и косо поставленного камня", Моне с откровенной 
враждебностью 
относился 
к Глейру и ему подобным. Он проводил в мастерской ровно столько времени, 
сколько 
было 
нужно, чтобы Тульмуш, вздумай он его проверить, мог его там застать и не поднял 

тревоги. Лувр 
притягивал его не больше, чем мастерская. Когда Ренуару удавалось "едва ли не 
силком" 
затащить его туда, он смотрел только пейзажистов. В этом тоже крылась одна из 
причин 
разногласий между ним и Глейром, для которого пейзане - "упадочное искусство" - 

годен был 
лишь "служить обрамлением или фоном".
       Как бы ни были различны по характеру Ренуар и трое его новых товарищей, 
очень скоро 
они обнаружили между собой много общего. Среди учеников Глейра они составили 
особую 
группу. Их дружба крепла, а события 1863 года выявили ее подлинное значение.
       13 августа умер Делакруа, с которым художники академического толка 
продолжали вести 
борьбу. За несколько месяцев до его смерти Моне и Базилю из мастерской их 
приятеля, 
расположенной на улице Фюрстанбер, довелось увидеть, как работает Делакруа. Они 

были очень 
удивлены, обнаружив, что натурщик не стоит неподвижно, а все время меняет 
положение. Со 
смертью Делакруа исчезла самая заметная фигура в свободной живописи, которую 
теперь 
представляли всего несколько человек, в частности поборник реализма Курбе. Но 
внимание 
публики уже привлекло новое имя - и привлекло скандальной шумихой. Примерно в 
то 
самое 
время, когда Моне и Базилю посчастливилось наблюдать за стоящим у мольберта 
Делакруа, они 
увидели в галерее на Итальянском бульваре работы в ту пору почти совсем 
неизвестного 
художника - Эдуара Мане. Дело было в марте. Потом начались яростные споры и 
протесты, 
волновавшие художественный мир перед открытием 1 мая официального Салона. В то