В последние недели приступы дизентерии опять замучили Гогена, но об этом 

он упоминал 
вскользь. Главное - другое. Впереди у него спокойная жизнь. Скоро он пожнет 
плоды своих 
усилий.
       "Я знаю, - надменно писал он Шуффенекеру, - что меня будут понимать все 
меньше. Я 
не боюсь идти своим, далеким от других путем. Для толпы я останусь загадкой, 
для 
некоторых - 
поэтом, но, рано или поздно, хорошее оценят по достоинству. Как бы там ни было, 

говорю вам, я 
буду делать первоклассные вещи, я в этом уверен - увидите. Вы ведь знаете, в 
вопросах 
искусства я всегда по существу прав".
       Разве не доказывало правоту Гогена восхищение художников, его 
окружавших? 
Бернар в 
редком письме к Ван Гогу не упоминал о том, как он уважает Гогена. Он почитал 
его как человека 
"выдающегося по характеру и уму", "как крупного мастера". "Величайший художник 
нашего 
времени!" - восклицала, разделяя восторги брата Мадлен. А совсем недавно Гоген 
приобрел еще 
одного сторонника. Это был живший в пансионе Глоанек ученик академии Жюлиана, 
Поль 
Серюзье 69, который в последний день своих каникул набрался храбрости и 
попросил 
Гогена дать 
ему "урок живописи".
       Гоген повел его в Лес Любви и заставил сделать "синтезированный" 
набросок. "Каким вы 
видите это дерево? Оно зеленое? Так пишите же его самым красивым зеленым цветом,
 
какой есть 
на вашей палитре. А эту тень? Скорее, синей? Так не бойтесь сделать ее как 
можно 
более синей". 
Серюзье, как драгоценность, бережно увез в Париж этот пейзаж, второпях 
набросанный на 
крышке коробки из-под сигар. Серюзье и некоторые его товарищи из академии 
Жюлиана и 
Академии художеств, те, кто вскоре станут звать себя "наби" - Морис Дени, 
Боннар, Вюйар, К.-
К. Руссель, Поль Рансон, Анри-Габриэль Ибельс 70, - окрестили набросок 
"Талисманом".
       "Обратите внимание, - писал Шуффенекеру Гоген, - сейчас среди художников 

появилось весьма благоприятное для меня поветрие... и будьте покойны, как ни 
влюблен в меня 
Ван Гог (Тео), он не стал бы содержать меня на юге ради моих прекрасных глаз. 
Как подобает 
трезвому голландцу, он изучил обстановку и хочет извлечь из нее как можно 
больше 
выгоды, и 
притом единолично. Я просил его снизить цены, чтобы привлечь покупателей, а он 
ответил мне, 
что, наоборот, намерен их поднять. Конечно, я вообще оптимист, но на сей раз я 
и 
в самом деле 
ступил на твердую почву".
       В воскресенье 21 октября 1888 года, в полдень, простившись со своей 
"братией", Гоген сел 
в дилижанс, который отправлялся в Кемперле с центральной площади городка, 
против 
гостиницы 
Юлии. Через два дня глава Южной мастерской должен был прибыть в Арль.
       
III
ОТВЕРЖЕННЫЕ
       
Вы тоже, как и я, по-своему несчастны.
Ван Гог. Письмо к Гогену
       
       Предутренний мрак мало-помалу рассеивался. Приехав в Арль ночным поездом,
 
Гоген в 
кафе "Альказар" дожидался рассвета, чтобы направиться в дом к Ван Гогу на